Исторический партикуляризм
Первые профессиональные археологи и антропологи жили в такое время, когда многие незападные культуры стирались с лица Земли под натиском западного индустриализированного общества. Поэтому они считали, что сбор информации об этих исчезающих культурах носит приоритетный характер. Эти данные явились предварительной основой теоретических подходов, используемых в археологии сегодня.
Американский антрополог Франц Боэс (1858–1942) вместе со своими учениками способствовал тому, чтобы антропология и, следовательно, археология стали «более научными», применяя более точные метолы при сборе и классификации данных. Они собрали невероятные объемы информации о системах кровного родства коренных американцев, их религиях, жилье, гончарном и ткачестве и еще тысячах культурных деталях. Потом все эти данные тщательно изучались и использовались для составления карт культурных ареалов. Такой теоретический подход к культурной антропологии рассматривается как исторический партикуляризм (Лаймэн и другие — Lyman and others, 1996).
Подобная скрупулезная каталогизация культурных сведений была очень важна. Тем не менее историки-партикуляристы пришли к некоторым неправильным выводам в отношении коренных американцев, которые потом и были опровергнуты в ходе археологических исследований. В частности, этнологи того времени рассматривали факт прибытия европейцев со своими одомашненными лошадями как событие беспрецедентной важности. Что после этого Великие равнины заполонили всадники, охотившиеся на бизонов и которые так знакомы нам по голливудским фильмам.
Действительно, Великие равнины были редко населены до того времени. Частично этнологи были правы, потому что с началом использования лошадей население здесь начало быстро расти. Но последующие исследования археологов, например Дугласа Стронга, проводившего раскопки в Сигнал Батт, штат Небраска, показали, что за сотни лет до появления европейцев и лошадей, превративших Великие равнины в карнавал всадников, они были заселены охотниками — собирателями и садоводами (Стронг — Strong, 1935). В этом случае археология стала источником информации, опровергнувшим историческую реконструкцию этнологов.
