Неверие Фомы
Евангелист Иоанн отмечает, что при первом явлении Господа всем Своим ученикам, собранным вместе, отсутствовал апостол Фома, называемый Близнец, или Дидим (по-гречески). Как видно из Евангелия, характер этого апостола отличался косностью, переходящей в упорство, которое свойственно людям простого, но твердо сложившегося воззрения. Еще когда Господь шел в Иудею для воскрешения Лазаря, Фома высказал уверенность, что из этого путешествия ничего не получится доброго: "Пойдем и мы умрем с Ним" (Иоан. 11:16). Когда Господь в Своей прощальной беседе сказал ученикам: "Куда Я иду, вы знаете, и путь знаете", то Фома и тут стал противоречить: "Не знаем, куда идешь; и как можем знать путь?" (Иоан. 14:5)
Крестная смерть Учителя произвела поэтому на Фому особенно тяжкое, удручающее впечатление: он как бы закоснел в убеждении, что утрата Его невозвратна. Упадок духа его был столь велик, что он даже не был с прочими учениками в день воскресения: он, видимо, решил, что уже незачем быть вместе, так как все кончено, все распалось и теперь каждый из учеников должен по-прежнему вести свою отдельную, самостоятельную жизнь. И вот, встретив других учеников, он вдруг слышит от них: "Видели Господа". В полном соответствии с своим характером, он резко и решительно отказывается верить их словам. Считая воскресение Своего Учителя невозможным, он заявляет, что поверил бы этому только тогда, если бы не только видел своими глазами, но и осязал своими руками язвы гвоздичные на руках и ногах Господа и прободенное копьем ребро Его. "Вложу руку мою в ребра Его" - из этих слов Фомы видно, что рана, нанесенная Господу воином, была очень глубока.
Спустя восемь дней после первого явления Господа десяти апостолам, Господь снова является, "когда двери были заперты", по-видимому, в том же доме. На этот раз и Фома был с ними. Может быть, под влиянием обращения с другими учениками, упорное неверие начало оставлять его, и душа его мало-помалу становилась вновь способной к вере. Господь и явился для того, чтобы воспламенить в нем эту веру. Став, как и в первый раз, совершенно неожиданно среди Своих учеников и преподав им мир, Господь обратился к Фоме: "Подай перст твой сюда и посмотри руки Мои"… На сомнения Фомы Господь отвечает Его же собственными словами, которыми он обуславливал свою веру в Его воскресение. Понятно, что уже одно это знание Господом его сомнений должно было поразить Фому. Господь к тому же прибавил: "И не будь неверующим, но верующим", то есть: ты находишься в положении решительном: перед тобой сейчас только две дороги – полной веры и решительного ожесточения духовного. В Евангелии не сказано, осязал ли действительно Фома язвы Господа – можно думать, что осязал – но так или иначе, вера возгорелась в нем ярким пламенем, и он воскликнул: "Господь мой и Бог мой!" Этими словами Фома исповедал не только веру в Воскресение Христово, но и веру в Его Божество.
Однако, эта вера все же основывалась на чувственном удостоверении, а потому Господь, в назидании Фоме, другим апостолам и всем людям на все будущие времена открывает высший путь к вере, ублажая тех, которые достигают веры не таким чувственным путем, каким достиг ее Фома: "Блаженны не видевшие и уверовавшие…" И раньше Господь неоднократно давал преимущество той вере, которая основывается не на чуде, а на слове. Распространение веры Христовой на земле было бы невозможно, если бы каждый требовал такого же удостоверения для своей веры, как Фома, или вообще не перестающих чудес. Поэтому Господь и ублажает тех, которые достигают веры одним только доверием к свидетельству словом, доверием к учению Христову. Это – лучший путь веры.
Этим повествованием св. Иоанн заканчивает свое Евангелие. Следующая 21-я глава написана им позже, спустя некоторое время, как думают, по поводу слуха о том, что ему определено жить до второго пришествия Христова. Теперь же св. Иоанн заключает свое повествование свидетельством о том, что "много сотворил Иисус пред учениками Своими и других чудес, о которых не написано в книге сей" - хотя св. Иоанн и поставил себе целью дополнить повествование первых трех Евангелистов, но и он записал далеко не все. Он, однако, считает, как видно, что и написанного вполне достаточно, "дабы вы уверовали, что Иисус есть Христос, Сын Божий, и, веруя, имели жизнь во имя Его" - и того немногого, что записано, довольно для утверждения веры в Божество Христово и для спасения через эту веру.
