Непримиримые
Чтобы сдвинуть страну с пути перехода на мирные рельсы и повести ее курсом милитаризации, необходимы были значительные усилия. Во второй половине 40-х годов во внутриполитической обстановке страны появились благоприятные для этого условия. Во-первых, умер президент ф. Д. Рузвельт, бывший своеобразным центром притяжения либералов. После Ф. Рузвельта не нашлось фигуры нужного масштаба, которая смогла бы обеспечить объединение либеральных сил. Во-вторых, нарождающийся маккартизм сделал невозможной даже обычную практику буржуазных парламентских дискуссии, поскольку страну захлестнул антисоветизм. Он ввел в состояние оцепенения тех критически настроенных политиков, которые делали такие дискуссии возможными. Уже никто не решался выступать против претензий США на роль мирового лидера, не говоря уже о том, чтобы отстаивать курс на достижение взаимопонимания с СССР. Все это считалось непатриотичным. В-третьих, отдельные организации либералов не только не стремились к объединению, но, напротив, проявляли взаимную нетерпимость. Отсутствие сплоченности у либералов на фоне единства правых обрекло сторонников «Нового курса» на поражение. Правые прочно взяли власть в свои руки, и нигде, пожалуй, это не ощущалось с такой силой, как в области выработки и проведения внешней политики.
Осенью 1946 г. представители Уолл-стрита, банкиры и адвокаты Форрестол, Патерсон, Ловетт, Макклой разработали новую, более централизованную систему управления вооруженными силами США. Был учрежден пост министра обороны, стоявшего над военным, военно-морским и только что созданным министерством ВВС. Для помощи президенту в осуществлении глобальных имперских функций был создан совет национальной безопасности.
На выборах 1946 г. победила республиканская партия. Ее лидеры оказали Г. Трумэну и его окружению самую энергичную поддержку в ориентации правительства на внешнюю экспансию. Особенно влиятельной была роль председателя сенатской комиссии по иностранным делам А. Ванденберга, ведущего специалиста по внешнеполитическим вопросам республиканской партии. Государственный департамент буквально трепетал перед сенатором, который стал одним из наиболее видных идеологов внешней экспансии.
В конце 1946 г. восходит звезда заместителя госсекретаря Д. Ачесона, бывшего юриста одной из крупнейших юридических фирм Нью-Йорка, скрытного, замкнутого человека. Он значительно отличался от президента происхождением, воспитанием, образованием, пройдя все обязательные для традиционной элиты северо-востока ступени: школа Гротон, Йельский университет, Гарвардская школа права, учеба у знаменитых американских юристов Ф. Франкфуртера и Л. Брендайса. В то время когда государственные секретари Бирнс (1945 — 1947 гг.) и Маршалл (1947 — 1949 гг.) были заняты встречами министров иностранных дел четырех великих держав, он фактически овладел контролем над госдепартаментом. Тесный контакт с президентом укреплял позиции Д. Ачесона, ставшего идейным вождем имперских кругов США с того момента, когда он провозгласил на заседании Ассоциации гарвардских клубов Бостона в августе 1946 г., что моральная, экономическая и военная мощь Соединенных Штатов фундаментально важна для мира, что восстановление прочих государств должно происходить «по линии, существенно близкой нашей собственной системе».
В 1946 г. Г. Трумэн почти полностью избавился от соратников Ф. Рузвельта в Белом доме. Новыми лицами стали Дж. Стилмен, К. Клиффорд, Дж. Элси, Ч. Мэрфи. Их объединял ряд общих черт: никто из них не мог полагаться на собственный политический багаж, в политике они были новичками. Стиль работы Г. Трумэна был таков: он не желал видеть четко определенной иерархии среди помощников, советников и консультантов. Его устраивало их «хаотичное» расположение, при котором легче было манипулировать сотрудниками аппарата Белого дома. Система Трумэна сработала — помощники стремились приблизиться к главе исполнительной власти. Таким образом хозяин Белого дома стремился предотвратить оппозицию своему курсу. Вашингтоном овладели весьма безликие люди, девизом которых была лишь оперативная эффективность. Что касается философского обрамления курса, то события говорили сами за себя: впервые в своей и мировой истории Соединенные Штаты в условиях резкого ослабления своих конкурентов осуществляли почти полную гегемонию в капиталистическом мире и надеялись определять ход мировой истории на долгие годы вперед.
