Итоги похода на Запад
Благие мечтания, благодарность не входит ингредиентом в американскую политическую культуру. Выразило ли американское руководство благодарность за море крови Советской Армии, пролитой в течение трех лет — до 6 июня 1944 года, когда она фактически один на один сражалась с вермахтом на европейском континенте, спасая жизни миллионов американцев? Ленд-лиз оборвался в один день — в день Победы, когда Россия была уже не нужна. Названная в качестве первостепенной помощи цифра 6 миллиардов долларов так и осталась пустым обещанием, как и согласованные в Ялте 20 млрд. долларов репараций, доля репараций из индустриального Рура.
Инициированное Россией окончание «холодной войны» сберегло Западу, лишившемуся императивов гонки вооружений (по западным же оценкам), более 3 трлн. долл. Россия вывела свои войска с территории стран прежнего Варшавского договора и фактически передала в западную зону влияния Восточную Европу. Теперь, вместо того, чтобы сражаться посредством союзников друг против друга во Вьетнаме и Анголе, американские и российские вооруженные силы сотрудничают друг с другом в Боснии и Косово.
Россия потеряла не только статус сверхдержавы, но ощутила подлинный исторический регресс во всех основных областях жизнедеятельности. Лишившись прежних гарантированных рынков, она обрушила свою промышленность, прежде всего тяжелую и высокотехнологичную. Ее валовой национальный продукт опустился до 350 млрд. долл.; ВНП на душу населения — 2400 долл. в год. По оценке известного американского русолога Т. Грэма, «на заре двадцать первого века Россия остается очень далеко от реализации надежд, широко распространенных и в России и на Западе во времена развала Советского Союза. Если в данном случае и произошел хоть какой-то „переход“, то не к рыночной демократии, а к традиционной российской форме правления — во многих отношениях далекой от современности. Россия ни коим образом не интегрировалась в западный мир — вопреки целям, поставленным российским и западными правительствами десятилетие назад. Вопрос о месте России в мире снова стоит во всей своей актуальности». Россия, полагает американец Дж. Курт, «потерпела большее поражение, чем Германия в первой мировой войне… Из центра мировых событий Россия спустилась на периферию европейского континента и она остается центральной нацией только для пустот Центральной Азии».
Россия достаточно быстро обнаружила, что коммунизм не был единственной преградой на пути сближения с Западом. Православие, коллективизм, иная трудовая этика, отсутствие организации, иной исторический опыт, отличный от западного менталитет, различие взглядов элиты и народных масс — все это и многое другое смутило даже стопроцентных западников, увидевших трудности построения рационального капитализма в «нерациональном» обществе, сложности создания свободного рынка в атмосфере вакуума власти, формирования очага трудолюбия в условиях отторжения конкурентной этики.
Россия в результате радикального социально-экономического поворота так и не достигла трех желанных для новой России высот: подключения к технотронной цивилизации, повышения жизненного уровня, свободы межгосударственного перемещения. Постепенно в общественное сознание стала проникать тщета потуг доморощенных идеологов «планетарного гуманизма», вызрело грубо-реалистическое осознание наивности самовнушенных верований, тщетности примиренческих потуг, своекорыстия внешнего мира, главенствующего мирового эгоизма, железобетона национальных интересов.
Следование за Западом в деле внедрения рыночных отношений стало ассоциироваться с потерей основных социальных завоеваний в здравоохранении, образовании и т.п. Ныне, в жестких условиях проторынка, российская интеллигенция не только нищает в буквальном смысле, но лишается того, что делало ее авангардом нации, фактором национального обновления — авторами толстых журналов, выпускаемой миллионными тиражами «Литературной газеты», бесплатно печатаемых книг. В результате она отходит от рычагов общенационального влияния. Значительная ее часть опускается на социальное дно, некоторая часть этой интеллигенции покидает страну. Только за один только 1993 год сорок тысяч ученых выехали за пределы страны. В начале двадцать первого века цифра выехавших достигла уже 300 тысяч человек. Мост между Востоком и Западом стал терять самое прочное свое основание прозападную интеллигенцию. В частности, исчезает тот дух уважения американской цивилизации, без которого слом «холодной войны» растянулся бы еще на долгие десятилетия. Суровый факт: для восстановления утраченного интеллектуального потенциала понадобятся поколения.
