Глава 48
Предательство военного командования. – Царь-пленник генерала Рузского. – Отречение. – «Кругом измена и трусость и обман». – Крушение законной Русской власти. – Явление иконы Божией Матери «Державная».
Царь прибыл в Ставку 22 февраля, а за три дня до этого сюда же после нескольких месяцев отсутствия по болезни приехал не вполне выздоровевший начальник Штаба масон генерал Алексеев. Появление его было большой неожиданностью для сотрудников, ибо его ожидали ближе к предстоящему наступлению. В это последнее пребывание Государя в Ставке было много странного: в Петрограде творились страшные дела, а здесь царила какая-то безмятежная тишина, спокойствие более обычного. Информация, которая поступала Государю, шла через руки Алексеева. Сейчас невозможно сказать, в какой степени Алексеев задерживал информацию, а в какой степени эта информация поступала искаженной из Петрограда. Факт тот, что фактически до 27-го числа Государь имел искаженное представление о происходившем в Петрограде.
При первом известии о солдатских бунтах в Петрограде Государь решает направить туда войска, чтобы подавить преступный мятеж. Вечером об этом сообщено по телеграфу военному министру в Петроград. Однако эта депеша уже перехвачена, и заговорщики знали о намерении Царя. Отправление войск в Петроград осуществлялось медленно. Только во второй половине дня 28 февраля генерал Иванов с командой Георгиевских кавалеров отбыл по назначению.
Сам Царь, не дожидаясь прибытия войск, отправился в Царское Село рано утром 28 февраля, не поддаваясь на уговоры назначить премьером масона князя Львова. Об этом еще вечером его просил брат, великий князь Михаил Александрович. Царь еще не знал, что государственная власть в стране узурпирована заговорщиками и изменниками и что он уже полностью изолирован.
28 февраля масон Бубликов рассылает телеграмму, в которой сообщает, что по поручению комитета Государственной Думы он занял Министерство путей сообщения. Контроль за прохождением царского поезда находится в его руках, и он не выпускает его из поля своего внимания до самого последнего момента.660
Военным комендантом Николаевского вокзала в Петрограде Бубликовым назначается некто поручик Греков, который от имени Временного комитета устанавливает контроль за прохождением всех воинских составов, требуя информацию о количестве и видах войск. Греков требует не выпускать военные поезда со станции без особого разрешения Временного комитета.661
Царский поезд, контролируемый изменниками, в ночь с 28 февраля на 1 марта сталкивается с заслоном в Любане и Тосно. Вряд ли там были большие войска, скорей всего – незначительные группы вооруженных лиц. Но было принято решение не рисковать и с Малой Вишеры повернуть на Псков.
1 марта на станции Дно из царского поезда отправляется телеграмма председателю Государственной Думы Родзянке, в которой Царь приглашает его прибыть во Псков в штаб Северного фронта совместно с председателем Совета Министров князем Голицыным, Государственным секретарем Крыжановским и тем наиболее желательным кандидатом для составления правительства, которому, по мнению Родзянки, «может верить вся страна и будет доверять население».662 Но вся переписка Царя полностью контролируется. Заговорщики боятся выпустить Родзянку из своих рук, ибо не очень доверяли ему. В шесть часов вечера 1 марта в царский поезд летит телеграмма, подписанная Бубликовым, в которой сообщается, что «Родзянко задержан обстоятельствами выехать не может».663 Царю не дают возможности связаться с семьей в Царском Селе. Все письма и телеграммы, которые ему шлет жена, перехватываются.
Приехав во Псков, Царь оказался пленником в руках изменников, отрезанным от Ставки и от семьи. Князь С.Е. Трубецкой, пытавшийся попасть к Царю, убедился, что Царь находится в положении арестанта, к нему никого не пускают.664 Причем охрана осуществлялась военными часовыми, подвластными главнокомандующему Северным фронтом масону генералу Рузскому.665 Для встречи с Царем требовалось особое разрешение Рузского. Многие, даже близкие люди не могли попасть к Царю, перехватывалась вся корреспонденция, и прежде всего письма Царицы и верных Царю людей.
После разговора с Рузским Царю и его ближайшему окружению стало ясно, что «не только Дума, Петроград, но и лица высшего командования действуют в полном согласии и решили произвести переворот» (генерал Дубенский).666 Рузский прямо заявил, что сопротивление бунтовщикам бессмысленно и что «надо сдаваться на милость победителя».
Генерал Дубенский рассказывает, какое чувство негодования, оскорбления испытали все верные Царю: «Более быстрой, более сознательной предательской измены своему Государю представить себе трудно. Думать, что Его Величество сможет поколебать убеждения Рузского и найти в нем опору для своего противодействия начавшемуся уже перевороту, – едва ли можно было. Ведь Государь очутился отрезанным от всех. Вблизи находились только войска Северного фронта под командованием того же генерала Рузского, признающего “победителей”».667
Один из близких Царю людей предлагает арестовать и убить Рузского. Но все понимают, что положение этим не изменишь, так как Рузский действует в полном согласии с начальником штаба Ставки генералом Алексеевым, по сути дела, принявшим на себя обязанности Верховного главнокомандующего и поэтому контролирующим все вооруженные силы.
Тем временем в Ставке ночью с 1-го на 2 марта составляется проект манифеста об отречении Государя от Престола.
С позиции знаний сегодняшнего дня совершенно ясно, что решительные действия царского окружения по подавлению мятежа, отстранение от власти в армии генералов-изменников даже еще утром 2 марта были возможны. Да и сами изменники чувствовали себя очень неуверенно и больше блефовали, чем были действительно уверены в себе. Как справедливо говорил находившийся рядом с Царем генерал Нилов, нельзя было идти на уступки. «Давно идет ясная борьба за свержение Государя, огромная масонская партия захватила власть, и с ней можно только открыто бороться, а не входить в компромиссы».668
Но шли часы, а Царь оставался в прежней изоляции, не получая ни одной весточки от семьи, а вся информация шла через руки генералов-изменников.669 Царь был подавлен предательством генералов, всегда уверявших его в верноподданнических чувствах и предавших в трудную минуту. Кто-кто, а они-то уже знали, сколько сил и труда Государь положил, чтобы сделать армию боеспособной и подготовить ее к предстоящему весеннему наступлению. И в этот момент они объявляют его «помехой счастью России» и требуют оставить Трон. Изменники обманывают Царя, внушая ему мысль, что его отречение «принесет благо России и поможет тесному единению и сплочению всех народных сил для скорейшего достижения победы».
Ночью после разговора с Рузским Государь принимает решение отказаться от Престола в пользу своего сына при регентстве брата Михаила Александровича. Но он, по-видимому, все еще надеется на армию.
Хотя реально связь между Государем и Ставкой армии потеряна не была, генерал Алексеев, по сути дела, отстранил Царя от контроля над армией и захватил власть в свои руки. Не имея на то никаких прав, он вступил в исполнение обязанностей Верховного главнокомандующего. Пользуясь своей властью, он рассылает циркулярный запрос командующим армиями. Этот запрос информационной части грубо фальсифицировал реально сложившуюся обстановку, утверждая, что войска деморализованы и войну можно продолжать только при выполнении требований об отречении Царя. Обращаясь к командующим армиями, Алексеев утверждал, ссылаясь на Родзянку, что «обстановка, по-видимому, не допускает иного решения»670 и тем самым навязывает им, не имеющим другой информации, желаемый для заговорщиков ответ. Алексеев передает командующим фронтами671 результаты переговоров руководства армии с руководителями Государственной Думы. В этих переговорах также намеренно сгущаются краски и положение вещей представляется в свете, выгодном для революционной бесовщины. Сообщается, что беспорядки охватили большую часть России, и в частности Москву. Это была неправда. Беспорядки наблюдались только в Петрограде и Кронштадте, в Москве же и других городах России законная власть полностью контролировала обстановку. Масоны Алексеев, Рузский и Родзянко, «охваченный» плотным масонским окружением, шли на прямое государственное преступление, интерпретируя события в искаженном виде.
Ответы командующих армиями соответствовали той информации, которая была ими получена от Алексеева и Родзянки. С болью в душе еще не зная, что их обманывают, поверив, что дела действительно так плохи и иного пути нет, они соглашаются на отречение. Последний ответ приходит во Псков в 14.50, а около трех Царь направляет телеграммы председателю Государственной Думы и начальнику штаба Верховного главнокомандующего. «Нет той жертвы, – говорится в первой из них, – которую я не принес бы во имя действительного блага и для спасения родной матушки России. Посему я готов отречься от Престола в пользу моего сына с тем, чтобы он оставался при мне до совершеннолетия, при регентстве брата моего великого князя Михаила Александровича».672
Но даже отдав телеграммы Рузскому, Государь еще колеблется, у него возникают сомнения и он требует от Рузского остановить отправление телеграмм и вернуть их ему. Однако Рузский не отдает телеграммы.
Царь, по-видимому, еще надеется на своих верноподданных, верит, что поддержка придет. Но проходят мучительные часы, а помощь не приходит. Около 10 часов из Петрограда приезжают представители «революционной общественности» – злейший враг Царя масон А.И. Гучков673 и активный сотрудник масонского Прогрессивного блока лжемонархист В.В. Шульгин. Присутствие последнего среди хора требовавших его отречения, наверное, окончательно погасило последнюю надежду Царя.
И все же до самого последнего момента заговорщики боялись, что отречение Царя не состоится, что он поднимет армию, объявит бунтовщиков вне закона и военной силой подавит измену. На переговорах с Царем об отречении Гучков внушает Государю мысль, что надежных военных частей нет, что все части, которые подъезжают к Петрограду, революционизируются, и что у Царя нет шансов на иной исход, кроме отречения. Конечно, это была ложь. В резерве Ставки такие части были, некоторые же могли быть переброшены с фронта. Царю как никогда требовалась поддержка военных, но в тот момент рядом с ним находились не соратники, а изменники.
Рузский, который присутствовал при беседе Гучкова и Шульгина с Государем, авторитетно подтвердил ложное утверждение Гучкова, что у Царя не осталось верных частей для подавления мятежа. «Нет такой части, – заявил Царю Рузский, – которая была бы настолько надежна, чтобы я мог послать ее в Петербург».674 В дело идет даже прямой шантаж. Представители «общественности» не гарантируют жене и детям Царя безопасности, если он вовремя не отречется.
2 марта в 3 часа дня Государь подписывает отречение от Престола в пользу брата, великого князя Михаила Александровича, а вечером записывает в своем дневнике: «Кругом измена и трусость и обман».
Почему Государь принял это роковое решение? Он, обманутый и преданный своим окружением, принял его в надежде (об этом он позднее рассказывал в Тобольской ссылке), что те, кто пожелал его удаления, окажутся способными привести войну к благополучному окончанию и спасти Россию. Он побоялся, чтобы его сопротивление не послужило поводом к гражданской войне в присутствии неприятеля, и не пожелал, чтобы кровь хотя бы одного русского была пролита за него.
Он приносил себя в жертву ради России. Но силы, которые настаивали на уходе Царя, не хотели ни победы, ни спасения России, им нужен был хаос и гибель страны. Они были готовы их сеять за иностранное золото. Поэтому жертва Царя оказалась для России напрасной и, более того, гибельной, ибо само государство стало жертвой измены.
Внезапное и быстрое отречение Государя от Престола пошатнуло саму идею русской монархии. Как рассказывает современник, если бы Государь не отрекся, «его, вероятно, убили бы тогда же, и он пал бы жертвою, в сознании геройски выполненного долга. Но престиж Царя в народном сознании остался бы нерушимым. Для огромной части населения России феерически быстрое отречение Царя, с последующим третированием его, как последнего узника, было сокрушительным ударом по самому царизму».675
После отречения Государя интриги масонских кругов не прекращаются и даже усиливаются, имея целью уничтожение русской Монархии вообще. Масонское руководство Временного комитета Государственной Думы настаивает хотя бы на временном сокрытии манифеста Царя об отречении и передаче власти великому князю Михаилу Александровичу. Полностью контролируя положение, сделав Государя пленником, изолировав его от окружения, не позволяя общаться даже с женой и детьми, масонские конспираторы специально тянут время, чтобы вынудить великого князя Михаила Александровича тоже отказаться от власти, намекая на тяжелые последствия для него лично, если он осмелится принять ее. Князь Львов и Родзянко в телеграмме генералу Рузскому настаивают на том, чтобы до их распоряжения Манифест не был опубликован. Предлог такой: мол, воцарение Михаила Александровича подольет масла в огонь и беспорядки будут еще сильнее.
На самом деле заговорщики, принадлежащие преимущественно к масонским ложам, выполняли решение масонских конвентов об уничтожении Монархии вообще. Не задумываясь о последствиях, к которым приведет Россию уничтожение Монархии, масонские заговорщики, по сути дела, заставили великого князя Михаила Александровича отречься. Для этого на него было оказано давление практически всем масонским составом Думского комитета и Временного правительства. Слабый духом и неопытный в вопросах большой политики, великий князь поддался нажиму. Черновик акта отречения великого князя Михаила Александровича был составлен секретарем Верховного Совета российских масонов Н.В. Некрасовым, а завершил работу над ним другой высокопоставленный «брат» – В.Д. Набоков. Этот документ и был подписан великим князем. Подписанием этого документа завершился период возвышения России и начался процесс ее разрушения.
В день отречения от Престола Царя Николая II произошло событие, которое наполнило надеждой сердца православных людей. Именно второго марта в селе Коломенском под Москвой произошло явление иконы Божией Матери, названной «Державная», так как Царица Небесная была изображена на этой иконе как Царица земная.
Условия, при которых явилась святая икона, были следующие. Одной женщине, крестьянке Бронницкого уезда, Жирошкинской волости, деревни Починок, Евдокии Андриановой, проживавшей в слободе Перерве, были сновидения: первое 13 февраля и второе 26 февраля.
13 февраля Андрианова слышала таинственный голос: «Есть в селе Коломенском большая черная икона. Ее нужно взять, сделать красной и пусть молятся».
Сильное впечатление произвело на Андрианову это таинственное сообщение и, как женщину религиозную, побудило ее к усиленной молитве о получении более ясных указаний Воли Божией.
Как бы в ответ на усердную молитву, 26 февраля Андриановой снится белая церковь, и в ней величественно восседает Женщина, в Которой своим сердцем Андрианова признает и чувствует Царицу Небесную, хотя и не видит Ее святого лика.
Не имея возможности забыть и отрешиться от своих сновидений, Андрианова решается идти в село Коломенское, чтобы успокоить себя. 2 марта, пред исполнением христианского долга исповеди и св. причащения, она отправилась из Перервы к настоятелю белой церкви в село Коломенское.
При виде дивной Вознесенской церкви Евдокия Андрианова сразу же узнала в ней ту самую церковь, которую она видела во сне.
Настоятелем церкви Вознесения был священник о. Николай Лихачев. Придя к нему в дом, Андрианова сообщила ему о своих сновидениях и просила совета, как поступить. О. Николай собирался служить вечерню и пригласил Андрианову вместе с собой в церковь, где показал ей все старинные иконы Богоматери, находящиеся в храме и на иконостасе, но Андрианова ни в одной из них не находила какого-либо сходства со своим сновидением. Тогда по совету сторожа церкви и еще одного прихожанина, случайно зашедшего в церковь, о. Николай стал усердно искать икону повсюду: на колокольне, на лестнице, в чуланах, и, наконец, в церковном подвале. И вот именно в подвале, среди старых досок, разных тряпок и рухляди, в пыли, была найдена большая узкая старая черная икона. Когда ее промыли от многолетней пыли, то всем присутствующим в храме представилось изображение Божией Матери как Царицы Небесной, величественно восседающей на царском троне в красной царской порфире на зеленой подкладке, с короной на голове и скипетром и державой в руках. На коленях находился благословляющий Богомладенец. Необычайно для лика Богоматери был строг, суров и властен взгляд Ее скорбных очей, наполненных слезами. Андрианова с великой радостью и слезами поверглась ниц пред Пречистым Образом Богоматери, прося о. Николая отслужить молебен, так как в этом образе она увидела полное исполнение своих сновидений. Весть о явлении новой иконы в день отречения Государя от Престола 2 марта 1917 года быстро пронеслась по окрестностям, проникла в Москву и стала распространяться по всей России. Большое количество богомольцев стало стекаться в село Коломенское, и перед иконой были явлены чудеса исцеления телесных и душевных недугов, как об этом свидетельствовали получившие помощь. Икону стали возить по окрестным храмам, фабрикам и заводам, оставляя ее в Вознесенской церкви только на воскресные и праздничные дни.
Зная исключительную силу веры и молитвы Царя-Мученика Николая II и его особенное благоговейное почитание Божией Матери (вспомним собор Феодоровской иконы Божией Матери в Царском Селе), русские люди не сомневались в том, что это он умолил Царицу Небесную взять на Себя Верховную царскую власть над народом, отвергшим своего Царя-Помазанника. И Владычица пришла в уготованный Ей всей русской историей «Дом Богородицы» в самый тяжкий момент жизни богоизбранного народа, в момент его величайшего падения, и приняла на Себя преемство власти державы Российской, когда сама идея Православно-Самодержавной народной власти была попрана во имя самовластия сатаны. Потому и строг, и суров, и скорбен взгляд Ее дивных очей, наполненных слезами гнева Божественной и Материнской любви, потому и пропитана мученической русской кровью Ее царская порфира и алмазные слезы русских истинных мучеников украшают Ее корону.
Символ этой иконы ясен для духовных очей: через неисчислимые страдания, кровь и слезы, после покаяния Русский народ будет прощен, и Царская власть, сохраненная Самой Царицей Небесной, будет России несомненно возвращена. Иначе зачем же Пресвятой Богородице сохранять эту власть?
С радостным страхом и покаянным трепетом начал народ Русский молиться перед «Державной» иконой Божией Матери по всей России, а сама икона в бесчисленных копиях стала украшать все русские храмы.676
Таким образом, явление Державной иконы Божией Матери в день отречения Государя свидетельствовало о том, что в духовном смысле Самодержавие не покинуло Россию. Изображение Божией Матери, увенчанной царским венцом, облаченной в царскую порфиру, держащую в руках скипетр и державу, означало новый этап в развитии Русской цивилизации и Святой Руси. Этап страшных нечеловеческих испытаний. Однако в силу чудесного явления этап этот не был концом Великой России, а напротив, путем ее исцеления и возрождения. Как писал перед большевистским переворотом С.Н. Булгаков: «Россия спасена, раздалось в моем сердце… как откровение Богоматери (во Владычной ее иконе), и я верен и верю этому завету… Россия… спасается через гибель и смерть, воскресая…»677
Православная мысль этих дней сконцентрировалась на осознании особой судьбы России и предстоящего ей крестного пути. Как было сказано русским духовным писателем А. С. Глинкой-Волжским:
«Вся русская история – история Святой Руси – только все еще тянущаяся и доселе страстная седмица; путь грядущих судеб, чаемых, идет все дальше, но дальше – в глубь святых страстей, в тишину тайны Голгофы, – и суждено ей воскресение в последний день».678
