Вторая Берингова экспедиция
Одним из наиболее замечательных событий тридцатых и начала сороковых годов XVIII века были труды, исполненные «второй Беринговой экспедицией». Поводом к назначению ее послужили предположения Беринга, представленные им по возвращении из первого путешествия. При сочувствии графа Остермана и известного своею просвещенною деятельностью обер-секретаря сената Кириллова, скромный проект Беринга разросся в колоссальное предприятие, успешному образованию которого много способствовало живое участие Адмиралтейств-коллегий и нашей юной Академии наук, жаждавшей проявить себя серьезной деятельностью. При таких благоприятных обстоятельствах экспедиции предоставлены были огромные материальные средства, и число участвовавших в ней доведено до 600 человек.
Задача экспедиции заключалась в описании отдаленных, почти неизвестных окраин России и исследовании Сибири. Тогдашние сведения о северных берегах нашего отечества не простирались далее Карского моря, в которое заходили смелые поморы для морских промыслов. Относительно же морей отдаленного востока, кроме немногих открытий, сделанных при Петре Великом, все сведения заключались в отрывочных, сбивчивых известиях о плаваниях сибирских казаков и неопределенных указаниях на открытия иностранных мореплавателей, наполнивших все пространство моря, к югу и юго-востоку от Камчатки, несколькими фантастическими землями.
Главной части экспедиции, под непосредственным начальством самого Беринга, поручено было открытие и исследование ближайших к Сибири берегов Америки, описание Камчатки и берегов Охотского моря и также осмотр лежащих между Сибирью и Америкой островов. Нескольким другим отрядам поручена опись всего северного берега Сибири от Белого моря до Берингова пролива, и наконец, находящиеся при экспедиции академики должны были заняться исследованием внутренних областей Сибири в историческом, географическом, этнографическом и естественном отношениях.
Работы экспедиции начались в 1733 г. и окончились в 1743 г. В этот десятилетний период времени отдельными отрядами, частью на небольших судах, частью сухим путем, сделана опись берегов Сибири от Белого моря до устья реки Колымы. Архангельский отряд (главные деятели: лейтенанты Малыгин и Скуратов) описал берег до устья Оби. Обский отряд (лейтенант Овцын) описал Обскую и Тазовскую губы и берег океана до реки Енисея и также (штурмана Минин и Стерлегов) нижнее течение Енисея и западную сторону Таймурского полуострова до широты 75°. Отряд, вышедший из реки Лены (лейтенанты Прончищев и Харитон Лаптев, геодезист Чекин и штурман Челюскин), описал восточный берег Таймура до широты 77 1/2° и, по невозможности обойти морем окруженную льдами северную часть Таймурского полуострова, сделал опись всего прибрежья, объехав его сухим путем; причем самая северная оконечность Таймура «Северовосточный мыс» описан штурманом Челюскиным, и поэтому, впоследствии, был назван его именем. Другим, вышедшим также из реки Лены, отрядом (в котором главным и самым энергичным деятелем был лейтенант Дмитрий Лаптев, родной брат Харитона) описано было как прибрежье океана от Лены до Колымы, так и нижние течения впадающих в него, на этом пространстве, больших рек. Продолжению описи от Колымы к востоку морем препятствовали сплошные льды, а берегом – дикие и воинственные чукчи. С Колымы Лаптев переехал сухим путем к верховьям Анадыри и сделал «аккуратную» съёмку этой реки до самого её устья.
Беринг, с главным отрядом своей экспедиции, проведя три года в Якутске в заботах и приготовлениях к предстоящим морским плаваниям, только в 1737 г. перебрался в Охотск, куда еще в 1732 году послан был для устройства порта находившийся в ссылке бывший обер-прокурор сената Скорняков-Писарев. Вопиющие недостатки средств, происходившие от бесплодной местности Охотска, огромные трудности сообщения его с отдаленным Якутском, а также ссоры Беринга с сибирскими властями и членов экспедиции между собой страшно замедляли дело. Но, несмотря на все трудности и препятствия, к 1738 г. в Охотске было исправлено и вновь построено несколько небольших судов. На них капитан Шпанберг и лейтенант Вальтон осмотрели гряду Курильских островов и доходили до Японии. Кроме того, другими лицами осмотрены и частью описаны берега Камчатки и Охотского моря до Шантарских островов включительно.
Сам Беринг и капитан-лейтенант Чириков, прозимовав в Камчатке, в Авачинской губе, и положив здесь основание Петропавловского порта, в 1741 году вышли в море на двух пакетботах для исследования неизвестного берега Америки и островов, находящихся между нею и Камчаткой. Беринг, случайно разлучившийся с Чириковым, после полуторамесячного плавания подошел к Америке, близ залива Якутат, и на обратном пути, задерживаемый сильными и продолжительными противными ветрами, открыл несколько островов, лежащих близ полуострова Аляски и в Алеутской гряде. После бедственного плавания при отчаянном положении судна, с изнуренным голодом, полумертвым экипажем, больной Беринг высадился на остров, получивший впоследствии его имя, и здесь скончался. Чириков подошел к берегу Америки южнее острова Ситхи, но при осмотре вновь открытой земли, потеряв оба бывшие у него гребные судна, поставлен был в необходимость поспешить возвращением в Камчатку. Открыв по пути некоторые из Алеутских островов, он, с большой потерей команды, также больной, прибыл в Петропавловск. Находившиеся при экспедиции академики и студенты академии собрали драгоценные научные сведения о Сибири. Наиболее важные труды принадлежали историку Миллеру, естествоиспытателю Гмелину и студенту Крашенинникову, составившему весьма полное описание полуострова Камчатки.
Таким образом, благодаря трудам этой экспедиции, сделана более или менее точная съемка северных берегов России на пространстве 120° долготы и берегов Охотского моря и Камчатки, открыт путь к берегам Америки и Японии; осмотрена вся гряда Курильских островов и некоторые из Алеутских, причем положительно доказано несуществование земель, будто бы виденных в этих водах иностранными мореплавателями. Нельзя забывать, что такие колоссальные научные приобретения сделаны были в совершенно неизвестных водах, при самых тяжелых климатических условиях, у голых пустынных берегов и при страшных материальных недостатках. Суда, на которых совершались эти съемки и открытия, имели от 50 до 80 футов длины, были слабой постройки, с непрочным вооружением и с самыми дурными морскими качествами, команда же была по большей части неопытная и составленная из самых разнообразных элементов. Обращая внимание на тяжелые обстоятельства, с которыми приходилось бороться участникам этой экспедиции, нельзя не отдать должной справедливости их доблестной энергии, знанию дела и непоколебимой настойчивости в достижении указанной цели. Зная несовершенство тогдашних морских астрономических инструментов и неточность способов географического определения мест, нельзя удивляться, если позднейшими мореплавателями найдены были значительные неправильности в обводе берега, нанесенного на карту на ними старинными моряками. В оправдание их припомним, что состоявший в экспедиции академик астроном Делиль-де-ла-Кройер, снабженный от Академии наук точнейшими инструментами, при определении долготы Петропавловской гавани ошибся почти на целый градус.
