Война в 1707-1708 гг.
Политический и военный гений Мальборо снова проявил себя в 1701 г.; им был создан новый план, осуществление которого, вероятно, заставило бы Францию тогда же заключить мир. План сводился к тому, чтобы проникнуть вглубь французских позиций: со стороны Фландрии через Германию и со стороны Средиземного моря в Прованс; вместе с тем предполагалась блокада южно-французского побережья. Руководство первой операцией должно было быть поручено принцу Евгению и герцогу Савойскому.
Однако все эти предположения не осуществились; Евгений, дошедший до осажденного с суши и с моря Тулона, оказался через два месяца вынужденным отступить в виду недостаточности своих сил, так как часть его войск была направлена для завоевания Неаполя. Опять пример раздробления своих сил. Даже на Рейне французам удалось снова продвинуться после смерти Людвига Баденского. В то время как Мальборо одержал ряд успехов на севере, положение в Испании представлялось далеко не удовлетворительным. Кастилия восстала против Карла III; французы вошли в Мадрид. В конце апреля после битвы при Альманзе, стоившей союзникам 15 000 человек, вся Испания, кроме Каталонии, вновь перешла на сторону Филиппа.
Утомленный борьбой Людовик XIV втихомолку вошел в переговоры с Англией и императором – с каждым в отдельности. В Англии после неудач под Тулоном и в Испании замечалось движение в пользу мира, но Мальборо удалось вновь поднять дух, создать необходимые материальные средства и продолжить начатые вооружения.
В середине июля 1707 г. Вандом был разбит принцем Евгением и Мальборо у Уденарде и вскоре должен был совершенно оставить Нидерланды. В Испании наступило затишье. Ввиду значительных успехов, достигнутых союзным флотом в Средиземном море, положение Франции к концу года рисовалось в довольно мрачном свете: силы страны были исчерпаны, и Людовик соглашался на довольно стеснительные условия. Суровая зима во Франции уничтожила почти весь урожай.
Как и прежде, союзные эскадры были принуждены строго согласовывать свои операции с движением сухопутной войны.
Первое крупное выступление союзного флота имело место под Тулоном, где к июлю собрались морские силы в составе 48 линейных кораблей (в том числе 15 голландских) под флагом Шовеля. Доставив в начале года 7000 английских солдат в Аликанте, он пошел в Лиссабон, чтобы заняться там вооружением своих 16 кораблей. Здесь он застал голландские подкрепления и эскадру Бинга. Последнему он поручил с транспортом голландских войск немедленно отправиться в Средиземное море. Узнав в Аликанте о поражении при Альманзе, Бинг собрал на эскадру в различных прибрежных местах рассеянные части побежденной армии и отвез их в Тортозу, сам же продолжал путь в Барселону, куда вскоре прибыл и Шовель.
В начале июня последний со всем своим флотом вышел в море, чтобы обеспечить сообщения принца Евгения между Тулоном, Генуей и Ливорно, а потом совместно с ним оперировать против Тулона. Принц не давал противнику возможности разобраться в его планах, благодаря чему ему и удалось почти беспрепятственно добраться до Тулона, слабо укрепленного с суши. Но для более серьезных операций силы его все еще не были достаточны. Продвижение его по прибрежной полосе успешно поддерживалось флотом; при более быстром движении армий и неожиданно поведенном нападении Тулон был бы, вероятно, взят сразу.
Принцу удалось взять при первой атаке два из окружавших Тулон девяти фортов более крупных размеров; но попытка завладеть западными фортами успеха не имела, отчасти благодаря подкреплениям извне и быстро организованной защите, отчасти в виду недостаточных сил осаждающих.
Флот со своей стороны огнем и десантами старался оказать поддержку осадному корпусу; однако, существенных результатов ему достигнуть не удалось. Проникнуть в гавань флоту препятствовали сильные форты, а также боновые заграждения, состоявшие из большого числа потопленных линейных судов. По некоторым, впрочем разноречивым данным – все 50 линейных кораблей при приближении неприятеля были спешно потоплены, чтобы не подвергать их огню противника; во всяком случае достоверно, что потоплено было не меньше 20 судов. Три больших линейных корабля были превращены в плавучие батареи и как бы забронированы канатами.
Когда выяснилось, что положение принца Евгения внушает опасения, было решено немедленно снять осаду; отступление армий прикрывалось сильным огнем со стороны флота, заставившего замолчать два береговых форта. Во время сильного обстрела города и гавани с пяти фрегатов и стольких же мортирных судов, войска отступили 22 августа. Дальнейшее отступление вдоль берега также прикрывалось флотом.
Верный сам по себе план Мальборо не мог быть осуществлен в виду недостаточности сил; в Прованс прибыли подкрепления, и Тулон оказался спасенным. Единственной выгодой этой операции явилось некоторое ослабление расположенных в германии французских армий , которые должны были отослать части своих войск на юг. Из числа вновь поднятых линейных кораблей 18 судов уже не могли быть больше использованы для боевых целей; но значения это не имело, ибо Тулонская эскадра вообще к службе больше не привлекалась. После Гибралтара, Малаги и Барселоны престиж флота совершенно упал. В Средиземном море появлялись лишь отдельные суда.
Союзные эскадры вскоре вернулись в свои воды; у Гибралтара опять была на зиму оставлена эскадра в составе 18 линейных судов (в том числе 6 голландских); вскоре она ушла в Барселону и Ливорно. Тяжелый удар пришлось перенести английскому флоту поздней осенью, не задолго до возвращения на родину: 4 линейных корабля в бурную и туманную погоду разбились на Сицилийских рифах; адмиралу Шовелю удалось спастись, но на берегу он был убит. Именно таких аварий опасались Шовель и Руссель, отказываясь возвращаться на родину с большими тяжелыми судами осенью и зимой из-за крайне тяжелого в навигационном отношении подхода к Каналу.
В начале апреля Сэр Джон Лек, произведенный в полные адмиралы (admiral of the fleet), принял командование над средиземноморской эскадрой, состоявшей из 31 линейного корабля (в числе их 12 голландских). Такое сравнительно незначительное количество признавалось достаточным в виду малочисленности французских отрядов, сосредоточенных в Тулоне. В обязанность эскадры входило: препятствовать подвозу испано-французским войскам, что ей неоднократно и удавалось блестяще; перевозить отдельные войсковые части; сопровождать транспорты и защищать свои транспорты от неприятельских крейсеров.
Впрочем флоту была поставлена и более ответственная задача: овладение Сардинией и Миноркой. Кальяри пал в середине августа, после чего всю Сардинию охватило восстание в пользу короля Карла, что обещало ему огромные выгоды, в виду громадных хлебных богатств этого острова.
Но еще более важным моментом следует считать захват Минорки. Еще со времен Кромвеля Англия имела виды на Порт-Магон; наконец этому взлелеянному десятилетиями плану было суждено сбыться. Снова послышались настоятельные требования занять этот порт, на сей раз со стороны генерала Стэнхоупа (Stanhope), оперировавшего в Каталонии. Лек немедленно изъявил согласие принять участие в этой операции. Ему хорошо была известна полнейшая невозможность оставаться зимой у Гибралтара; кроме того, последний был слишком отодвинут на запад и прикрывал лишь вход в Средиземное море, вследствие чего французский флот мог выходить из Тулона почти беспрепятственно. Так как и в Англии ясно стала сознаваться необходимость содержания постоянного крупного отряда в Средиземном море, то создание опорной базы для него являлось вопросом первостатейной важности; Гибралтар, равно как и Лиссабон, мог быть лишь важной промежуточной базой. Сухопутные вожди со своей стороны, в особенности Мальборо, настоятельно требовали взятия Порт-Магона или Специи.
Лек подошел к Порт-Магону 5 сентября и начал, в ожидании Стэнхоупа, подготовлять атаку. В Порт-Магоне находилось всего лишь 1000 человек, преимущественно французской морской пехоты. Через неделю прибыли войска с Майорки и затем экспедиция Стэнхоупа; высадка была предпринята немедленно, и город пал. Франко-итальянский гарнизон занимал оба форта у входа в гавань, которые были взяты штурмом через две недели. Главные силы флота пошли на родину раньше, отделив как обычно эскадру на зимовку. На острове осталось лишь небольшое количество английских войск в виду того, что порт для стоянки большого количества судов еще не был подготовлен. Захват Минорки с Порт-Магоном имел громадное значение для положения Англии в Средиземном море; имея в своем распоряжении еще и Лиссабон и Гибралтар, она получала полнейшую возможность контроля на портами Ферроля, Кадиса, Картагены, Барселоны, Тулона и Генуи. Владея Порт-Магоном в течение пятидесяти лет, Англия главным образом была занята вооружением и расширением Гибралтара. Отныне Англия могла считаться главной средиземноморской державой.
Следует упомянуть еще об одном предприятии в северных водах – экспедиция Якова III с 6000 человек в Шотландию, под предводительством графа Форбэна, имевшего в Дюнкерке в своем распоряжении полдюжины мелких военных судов и две дюжины каперов и транспортов. Но в Англии прослышали об этом и в середине марта адмирал Бинг с 35 судами появился в виду порта. Воспользовавшись тем обстоятельством, что английские суда неделей позже были отнесены бурей на запад, Форбэн ночью вышел в море; Бинг последовал за ним по пятам. Прибыв в залив Форт (Firth of Forth), Форбэн скоро убедился в невозможности сделать высадку и , как только приблизился Бинг, ушел в море. Преследуемый Бингом, он все же нашел возможность уйти от него благодаря ловкому маневрированию ночью, хотя и оставил одно судно в руках противника.
Далее не приходится отметить чего-либо существенного на севере, кроме захватов торговых судов и защиты судоходства.
