История в историях
Страна и правление Московитов (окончание)
Великий князь приказал срубить город с деревянными стенами, башнями, воротами, как настоящий город; а балки и бревна переметить все сверху донизу. Затем этот город был разобран, сложен на плоты и сплавлен вниз по Волге, вместе с воинскими людьми и крупной артиллерией. Когда он подошел на Казань, он приказал возвести этот город и заполнить все укрепления землей; сам он возвратился в Москву, а город этот занял русскими людьми и артиллерией и назвал его Свияжском. Так казанцы лишились свободного пути и постоянно должны были биться и сражаться с русскими.
Великий князь вновь собрал великую силу и подошел опять к Казани, вел подкопы и взорвал их. Так взял он город, а казанского хана-царя Шигалея(21) взял в плен и отдал воинским людям город, как добычу.
Город был разграблен. Жителей убивали, выволакивали и обнаженные трупы складывали в большие кучи. Затем убитым связывали вместе ноги внизу у щиколоток; брали длинное бревно, насаживаали на него трупы ногами и бросали в Волгу по 20, 30, 40 или 50 трупов на одном бревне. Так и спускались вниз по реке эти бревна с трупами. Они висели на бревне под водой, и только ноги оттуда, где они были связаны вместе, торчали вверх над бревнами.
Это видел астраханский царь и опасался, как бы и астраханцам не были связаны так же ноги. Он испугался и ушел к крымскому царю, а Астрахань оставил незащищенной. Русские пришли и заняли Астрахань воинскими людьми и артиллерией.
Великий князь вернулся в Москву, оставив в Казани и Астрахани у своих воевод много золотых вещей, серебра и золота и различных шелковых материй.
Хотя эти два царства и были взяты, но оставалось еще много мурз, князей или фюрстов, живших в этих царствах, которые по-прежнему были независимы в своих землях. Этих нелегко было покорить, ибо страна раскинулась далеко и широко, как например луговые и нагорные черемисы.
В обоих городах - в Казани и в Астрахани - русские воеводы завязывали дружбу с некоторыми татарами, звали их в гости и дарили их золотыми вещами и серебрянными чарками, как если бы эти татары были высокого рода или чина, и отпускали их обратно в их земли, с тем чтобы они показывали другим подарки великого князя - тем, которые не думали даже и подчиняться великому князю, а не то чтобы служить ему. Видя, однако, что их людям даже и много более низкого происхождения, нежели они, выпала такая великая честь и подарки от воеводы и начальных людей, знатные татары думали, что они получат еще больше.
На это-то и рассчитывали начальные люди в Казани и Астрахани. Они послали просить к себе всех знатнейших мурз-князей, т.е. фюрстов: пусть те придут и получат милость и подарки великого князя. Знатнейшие мурзы пришли в Казань, были хорошо приняты и думали, что им будет то же, что и их предшественникам, что, получив подарки, они смогут вернуться домой. Но когда они, выпив слишком много вина и меда - к чему не так они были привычны, как русские, - достаточно опьянели, пришло несколько сот стрелков и перестреляли этих татарских гостей, которые у себя были самыми знатными.
Так великий князь привел в послушание оба царства, пока крымский царь не пришел и не спалил ему Москвы.
Тогда поднялся народ из обоих царств и отправился в страну великого князя, пожег много незащищенных городов и увел с собой великое множество русских полоняников, не считая тех, которые были убиты насмерть. Думают, что это удалось им только потому, что крымский хан спалил великому князю Москву.
На другой год хан опять пришел из Крыма, чтоб захватить Русскую землю. Он дал своим купцам и многим другим грамоту, чтобы ездили они со своими товарами в Казань и Астрахань и торговали там беспошлинно, ибо он царь и государь всея Руси.
Но так как татарский царь ошибся в своих расчетах, то все эти купцы были ограблены русскими в Казани и Астрахани. У них было найдено так много товаров и столь различных, что русские даже и не знали, что это за товары! Да так и не узнали.
Хотя войско его величества короля шведского стояло тогда под Везенбергом, великий князь все же отправился сам против татар со своими воинскими людьми. Приехав на границу, он послал в Казань и Астрахань спросить, что же думают они делать и хотят ли они быть у него в послушании или нет. Если они хотят быть ему послушными, то пусть захватят всех начальных людей, которые начали эту игру. А коли нет - он пойдет на них со всем своим войском и уничтожит их. И пусть они отпустят еще на свободу всех русских.
Тогда пришли к нему многие из начальных людей, которые не участвовали в этом замысле и заявили от имени своей земли, что они готовы захватить главарей и пусть великий князь пошлет за своими русскими пленниками и всех их выведет.
Великий князь послал вывести обратно на Русскую землю всех русских полоняников и приказал перебить татар. Начальных же людей он приказал разорвать на согнутых деревьях, а иных посадить на кол. Это было в назидание всей земле.
Земля великого князя так расположена среди других, что ему нет возможности наступать на турка, так как он не может к нему пройти.
На восток лежит Нагайская земля. Но юго-востоке - Черкасская земля, заморская Персия-кизильбаши, Бухара, Шемаха. На юге - Крым; к югу - Литва с городом Киевом. На западе - Польша. На севере - Швеция, Норвегия и описанное выше западное Поморье с Соловецким монастырем. На северо-востоке самоеды, Мунгазея и Тахчеи.
Нагаи - вольные люди, без царей, королей и государей. Раньше они служили обычно великому князю за повольный грабеж в Литве, Польше, Лифляндии и по границам Швеции. Когда крымский царьжег Москву великого князя, с ним было 30000 нагайской конницы. Раньше из года в год они пригоняли в русскую землю великое множество лошадей на продажу - в одном табуне, причем великий князь получал каждую десятую лошадь в виде таможенной пошлины. А если он хотел получить сверх того, то стоимость тех лошадей определялась целовальниками и оплачивалась казной.
Из Черкасской земли великий князь взял себе в жены дочь князя Михаила Темрюковича. Этот также был с крымским царем, когда тот жег Москву.
Персия-кизильбаши, Бухара, Шемаха - все эти страны постоянно торгуют с Русской землей. Обычный их товар - золотые изделия, разных сортов шелковые ткани, пряности и многое другое. Великий князь ото всего получает десятую часть в виде таможенной пошлины.
Против крымского царя великий князь из года в год должен держать своих воинских людей на Оке. Раньше его войско встречало царя у Великого Дона и Донца, у дикого поля, между Крымом и Казанской землей.
Если бы даже великий князь и смог пройти через Литву около города Киева, все-таки он не мог бы нанести удар турку.
Дума великого князя такова, чтоб в Немецкой земле управляться ему так же, как управлялся с Казанью и Астраханью, в Лифляндии и в Литве, в городе Полоцке.
Под Полоцк великий князь подошел с большим войском и артиллерией. В лагерь к великому князю вышло из города духовенство с крестами, иконами и хоругвями и город сдали вопреки воле наместника Довойны. Великий князь вызвал из города все рыцарство и воинских людей. Их таким образом разъединили, а затем убили и бросили в Двину. С евреями, которые там были, случилось тоже самое, хотя они и предлагали великому князю много тысяч флоринов выкупа. Евреи держат в Литве все кабаки и таможни.
Бедный люд замерзал и умирал от голода. Мещане вместе с женами и детьми были развезены по нескольким городам Русской земли. Наместник Довойна был отвезен в Москву в тюрьму. Но через несколько лет он был дан на размен против одного русского князя(23). Тогда он вырыл тело своей супруги, похороненное на немецком кладбище в Наливках за городом, и увез его с собой в Польскую землю.
Мещане, равно как многие из дворян, вместе с женами и детьми жили несколько лет по тюрьмам, закованные в железа, залитые свинцом. Когда же великий князь вместе со своими опричниками осаждал некоторые города в Лифляндии, все они были убиты вместе с их женами и детьми. И всем еще для устрашения были отсечены ноги, а тела их брошены потом в воду.
Великий князь давно склонялся к мнению, что следует поддерживать дружбу с римским императором, пока не перезовет он в свою страну всякого рода мастеров и воинских людей - столько, чтобы с их помощью оказать сопротивление крымскому царю. А еще его дума такова: подбить Римскую империю на войну с Польшей. Он и хотел это учинить как раз тогда, когда польский король стоял под городом Гданьском. В то время великий князь забирал остальную Лифляндию. Что тогда учинил он с лифляндцами - кто не знает этого, может узнать при желании.
Когда же Римская империя напала бы на Польшу, великий князь взял бы тогда город Вильну в Литве, чем и приблизил бы свою границу к немецкой земле.
У самоедов нет государей; люди они дикие, питаются рыбой, птицей и мясом оленей. Они же стреляют и ловят в своей стране соболей, приносят их на продажу русским и выменивают на сукно, котлы, сало, масло, панцыри и толокно. Сьезд бывает в Пустоозере, лежащем в глухом месте. С их земли великий князь получает ежегодно много соболей в дань. Земля их лежит приблизительно в 700 милях от Москвы. Имя теперешнего сборщика дани с самоедской земли - Петр Вислоухий. Он не может требовать с этих народов ничего сверх того, что они дадут ему сами по доброй воле.
Мунгазея также не имеет государей; люди здесь также ловят соболей и другое.
Тахчеи совсем пусты. В этой стране нет совсем никакого народа. Говорят, что в римские времена ссыльных посылали именно в эту страну.
Его королевское величество Иоганн III Шведский послал в Лифляндию под замок Везенберг шотландских, шведских и немецких воинских людей, конных и пеших, с пушками, зельем и всем необходимым для того, чтобы добыть и взять его. Когда же перед приступом обстреливали замок, между шотландцами и немцами начались раздоры; они били и побивали друг друга, и много их осталось на месте.
Это пришлось по вкусу русским в замке и было им очень на руку. Ведь ежели войско великого князя сдаст город, замок или бург и оставшиеся в живых попадают в Русскую землю, все равно всех их убивают, а с ними и тех, кто был поручником по стрелкам. Если же они перейдут на сторону врага, то, как они хорошо знают, то как они хорошо знают, их там немало не почитают; а так как в таком случае они поступают противу присяги, то в Русской земле по всем праздникам поминают их в церквах на вечное проклятье. Вот почему тогда русские говорили о шотландцах и немцах: "Собака собаку и съела". Таким образом, войско королевского величества должно было отступить с позором, и предприятие его не осуществилось.
Великий князь пожаловал всех своих в замке Везенберг, в особенности же наместника и немецкого толмача Симона Керкелинга: последний получил от великого князя два лучших немецких коня, 400 (!) рублей денег, 400 четвертей поместья. Ему же был дан на выбор лучший двор в Нарве, в Лифляндии. Наместнику и воеводе великий князь за его верную службу пожаловал пошлины со всего Каргопольского уезда сроком на 3 года.
Эту новость узнали каргопольцы, собрали некоторую сумму денег и купили два лучших двора - один рядом с другим - и устроили так, что можно было внутренним переходом из одного двора пройти в другой. Двор, в котором раньше живали наместники, подгнил и завалился. Прежде по всей стране - по всем городам и посадам - дворяне бывали наместниками и каждый в течении двух или трех лет чинил суд и управу. Со времени же ливонской войны великий князь это оставил и поручил суд присяжным, так как он не хотел отвлекать дворян от войны.
Когда наместник прибыл в Каргополь, он остановился в обоих закупленных дворах: один был для его княгини, другой для него и его слуг. Вот тут и начал наместник доправлять с каргопольцев, ставил их на правеж и приказывал ежедневно бить их батогами за то, что они не доглядели за наместничьим двором.
Каргопольцы тайно посылали в Москву жаловаться. Однако ничего они не добились. Наместник же, узнав об этом, послал по всему уезду к священникам приказ - не венчать в церквах никого, прежде чем не будет уплачено 20 алтын, что составляет 60 мариенгрошей. Ко всем сотским, т.е. к начальным людям в сохах, он также послал приказ, что со всех, кто будет варить пиво, должно взимать с каждой бочки русскую гривну, что составляет 10 мариенгрошей. Каргопольские посадские и все уездные сохи сговорились все и послали на Москву бить челом самому великому князю. Но опять-таки ничего не добились.
Об этом узнал наместник. Он разослал тогда по всем дорогам заставы и приказал занять все перекрестки и задерживать всех, кто шел с Поморья с солью и семгой к Москве. Не могли ездить купцы и из Москвы в Поморье с другим товаром. Наместник приказыывал ото всех товаров отбирать то, что придется ему по вкусу. Он вознамерился даже по всему Поморью ограбить всех торговых людей и крестьян. Но все сохи тогда сложились и порешили сопротивляться силой силе.
Итак, за три года немного было сварено пива в Каргопольском уезде, хотя на св. Николая по всей стране дозволено иметь в доме пиво. По всей стране - по городам и деревням - запрещены кабаки. Но добрые друзья в складчину варят пиво и по праздникам собираются вместе с женами; это называется у них братчиной. Не было радости и на свадьбах. С Поморья не привозилось ни семги, ни соли. И из Москвы в Поморье к приезду англичан не привозилось никаких товаров.
За три года насильством наместник собрал много денег и добра. А когда бы он дружески обходился с торговыми людьми и крестьянами, он собрал бы и денег, и добра в десять раз больше, ибо Каргопольский уезд велик и живут в нем большей частью торговые люди и крестьяне. На восток Каргопольский уезд простирается до Вологодского; на юг - до Белозерского; на запад - до Карелии; на север - вниз по всем течению реки Онеги до Белого моря. Всего на 56 немецких миль пути.
Если кто-нибудь - безразлично кто, но только не еврей - приходит на русскую границу, его тотчас же опрашивают - зачем он пришел. Все его сообщения и речи тайно записываются и запечатываются. А его саого немедленно отправляют на ямских с дворянином к Москве, куда доставляют его в 6 или 7 дней. В Москве его снова тайно и подробно расспрашивают обо всех обстоятельствах, и если его показания согласуются с тем, что он говорил на границе, ему дают тем большую веру и жалуют его. Не смотрят ни на лицо, ни на одежду, ни на знатность, но ко всем его речам относятся с большим вниманием. В то самый день, когда он приходит на границу, ему выдаются еще деньги на корм до Москвы. В Москве также в день приезда выдают ему кормовую память, т.е. записку о кормовых деньгах.
В Москве устроен особый двор, где ставят мед вареный и невареный. Здесь все иноземцы ежедневно получают свои кормовые деньги согласно с памятью - один больше, другой меньше.
Ему же выдается память в Поместную избу или приказ о том, что великий князь пожаловал ему 100, 200, 300 или 400 четвертей поместья(24). И уже сам иноземец должен приискивать себе поместье и расспрашивать там и здесь, где какой дворянин умер без наследников или убит на войне. В таких случаях вдоввам давалось немного на прожиток. Затем иноземцу отделялось по книгам по его указанию. Озимое он получает в земле, а для покупки семян на яровое ему даются деньги. Еще некая сумма денег жалуется ему на обзаведение. Вместе с тем жалуется ему платье, сукно и шелковая одежда, несколько золотых, кафтаны, подбитые бельичьим мехом или соболями. А когда иноземец снимал жатву, с него вычитывали кормовые деньги.
До пожара Москвы великий князь давал обычно иноземцу двор на Москве; теперь же ему дают дворовое место в 40 саженей длины и ширины на Болвановке за городом, если только он из конных немецких воинских людей: пешие в счет не идут. Это место ему огораживается, и иноземец волен здесь строиться, как ему угодно. Если же он попросит у великого князя на постройку дома, ему по его ходатайству выдается еще кое-что. Во дворе он волен держать и кабак: русским это запрещено, у них это считается большим позором.
Иноземец имеет еще годовое жалование и по всей стране освобожден от таможенных пошлин вместе со своими слугами.
Раньше некоторым иноземцам великий князь нередко выдавал грамоты в том, что они имеют право не являться на суд по искам русских, хотя бы те и обвиняли их, кроме двух сроков в году: дня Рождества Христова и Петра и Павла. В грамоте писалось еще имя особого пристава, который только и мог вызвать на суд иноземца в эти два праздника. А если приходил другой пристав, имени которого не значилось в грамоте, и требовал иноземца на суд, то иноземец был волен на своем дворе пристава этого бить, одним словом, обойтись с ним по своему желанию. Если пристав жаловался на иноземца, то сам же и бывал бит или как-нибудь иначе наказан.
Иноземец же имел право хоть каждый день жаловаться на русских. Так великий князь узнает все обстоятельства всех окрестных.
На св. Юрья осеннего крестьяне имеют свободный выход. Они живут за великим князем, или за митрополитом, или еще за кем-нибудь. Если бы не это, то ни у одного крестьянина не осталось бы ни пфеннига в кармане, ни лошади с коровойй в стойле. Теперь некоторые крестьяне страны имеют много денег, но этим отнюдь не хвастаются. Крестьянин хочет ухорониться, чтобы ему не чинили несправедливости.
Все крестьянские деревни разделены на сохи. Часто случается, что водной в той же сохе два, четыре, пять или шесть дворян имеют свою долю и участок, ибо один крестьянин живет здесь, а другой там, а списаны они все в одну соху. Соха имеет приблизительно 1000 моргенов(25) земли, считая лес, луга и озера. Некоторые сохи разделены на части: им легче. Сельские приказчики или фогты русских бояр считают всегда так, чтобы крестьяне иноземца несли всю тяжесть. Оттого поместье иноземца пустело в день св. Юрья. Точно так же устроены пересылка по ямам или почтовым дворам, варка селитры для изготовления пороха и т.п.
Когда пустело поместье иноземца, великий князь до трех раз давал ему другое, в котором жили бы крестьяне. Теперь же с великим трудом и то однажды иноземец может получить населенное крестьянами поместье. Причина: в большей своей части страна запустела.
Большая часть иноземцев на Москве теперь немцы, черкасские татары и литовцы. Те, что были русской веры и дружили с великим князем, те убиты; крещеных великий князь использует против некрещеных; некрещеных же против крещеных землевладельцев и их людей. Иноземец - кем бы он ни был - волен в своей вере; он не может только принуждать своих русских слуг и служанок есть мясо великим постом, по средам и по пятницам.
Чтобы дойти до смертной казни, иноземцу не так-то легко провиниться. Только когда уличат его, будто бы он хотел бежать за рубеж, тогда - да поможет ему Бог! Его мастерство тогда ему не поможет, не помогут ему ни деньги, ни добро. И редко бывает, чтобы иноземец дерзнул бежать из страны, ибо дорога в страну широка и просторна, а из страны - узкая-преузкая. Разве только что прошел он в Москве ее "высшую" приказную школу - но ведь это невозможно. Как бы ни был человек искусен или научен, придя в Москву, он это узнает!
Доктор Елисей Бомелий пришел к великому князю во время великой чумы из Англии, получил много денег и добра и туго набил свой кошель. Затем, будто бы для отправки своего слуги в Ригу за некоторыми лекарственными травами, которых он не мог найти в казне, он просил у великого князя проезжую. Проезжую он взял себе и под видом слуги пустился в путь, обратив в золото все свои деньги и добро и зашив его в одежду. Приехав в город Псков на ям, он хотел купить рыбы на торгу, где его узнали по говору, хотя он и был с небритой бородой. Русские отыскали его гульдены, а самого милейшего доктора повезли обратно в Москву, в железах, эалитых свинцом.
Когда на границу приходит торговый человек, его товары осматриваются наместником и дьяком. И если они полагают, что великий князь то-то и то-то купит, то они отправляют к нему на ямских и пишут, что из такой-то страны идет торговый человек и что он имеет при себе такие-то товары и предлагает их по такой-то цене. И если эти товары нужны великому князю, то торгового человека вместе с товарами отводят на ям и приставляют к нему пристава, как будто бы для охраны его, чтобы не утащили у него его добра. Но в действительности охраняют его так для того, чтобы не мог он попасть во все закоулки и осмотреть все, что ему нужно в городах и по дорогам.
Если приходит посол, ему навстречу высылают на границу много народу. До того места, где великий князь пожелает дать послу аудиенцию, посла везут кружным путем и там, где живут крестьяне, чтобы он не узнал прямого пути и того, что страна великого князя так опустела. Посол и его слуги охраняются так тщательно, что ни один иноземец не может к нему пройти. Часто два, три посла приходят в одно и то же место - туда, где великий князь захочет их выслушать. Но они охраняются так строго, что один посол ничего ен знает о другом. И ни одного посла великий князь не выслушает до того, пока не будет знать, что сказать в ответ не только этому первому, но и второму, и третьему, и четвертому послу. Так великий князь умеет узнавать положение всех окрестных государей и их стран. Но его и его страны состояние не может правильно узнать ни один соседний государь.
Примечания.
1. Рудольф II (1552 - 1612) - император Священной Римской империи, эрцгерцог Австрийский, король Чехии и Венгрии.
2. Мариенгрош - серебряная монета, чеканившаяся в провинции Ганновер с начала XVI в. до 1700 г.; по ценности равнялась примерно 8 пфеннигам. В мариенталере считали 36 мариенгршей, в рейхсталере - 50. Один мариенгрош составлял 1 копейку, равнявшуюся 2 деньгам.
3. Недельщик - служитель при судной избе, обязанный доставлять на суд обвиняемых, за что получал с них по таксе известное вознаграждение.
4. Автор намекает на жестокое разорение Ливонии войсками Ивана Грозного.
5. Что означает Jamme - неясно. Из контекста видно, что дело идет об учереждении, из которого выдавался иноземцам мед; таковым мог быть сытенный двор или Кормовой. Существует предположение, что Jamme - название урочища в Москве.
6. Склейки.
7. Т.е. к католикам.
8. Михаил Темрюкович был братом царицы Марии. Их отцом был Темрюк.
9. Не переселять дворян и горожан в Россию - было одним из условий сдачи Дерпта в 1558 г.
10. Слона подарил царю Ивану персидский шах Тахмаси.
11. Юрьев день осенний - 26 ноября по старому стилю - обычный срок крестьянского перехода.
12. Может быть, Щенятев?
13. После того как был арестован в Любеке саксонец Ганс Шлитте (1547 г.), набиравший для царя Ивана мастеров, техников, оружейников и ученых, царь Иван запрещал продавать военнопленных немцев в Германию и Польшу: их продавали туркам, и пленные расходились по азиатским рынкам.
14. В тексте неясно: подклетные села - это дворцовые села, доходы с которых шли всецело на содержание двора.
15. Автор имеет в виду окладные единицы, бывшие в употреблении в различных областях Московского государства, как-то: выти, обжи, луки и местные сохи и сотки различных размеров. Во второй половине XVI - начале XVII в. они уступают место официально признанной однообразной большой московской сохе, размеры которой колебались в зависимости от качества земли (800 - 1000 - 1200 четей).
16. В городах, где живут торговые люди или бюргеры, каждые 100 дворов составляют соху.
17. "Сердце царево в руке Божией" (лат.).
18. Здесь и далее в скобках примечание редактора.
19. Гуляй-город - подвижное деревянное укрепление, которое перевозили лошади.
20. Автор хорошо отметил двоякий способ пожалования служилого человека за службу: или путем действительной прирезки земли или же путем "одабривания" поместной дачи, т.е. качественной ее переоценки. Поместная земля могла быть или "худой", или "средней", или "доброй". Если служилый человек был испомещен на "средней" земле, то при одабривании каждые 125 четвертей считались лишь за 100 четвертей; 150 четвертей "худой" земли шли также за 100 четвертей.
21. Последним казанским царем был Едигей, взятый в плен при завоевании Казани. Шигалей был его предшественником на казанском престоле, на котором он сидел в качестве московского вассала; не будучи в состоянии удержаться у власти, Шигалей бежал из Казани в Москву.
22. См. примечание 8.
23. Князя Василия Ивановича Темкина-Ростовского в 1567 г.
24. Русская "четь" (четверть) равнялась половине десятины.
25. Автор имеет в виду польский морген, равный половине десятины, или русской чети.
В начало