Строгановы

С давних времен Строгановы пользовались особыми льготами для заселения пустынных земель в Устюжском уезде, к северу от Вятки. Социальное положение и права Строгановых до сих пор являются спорным вопросом до наших дней. Предание связывает членов этой семьи с знатным родом Добрыниных. Но история говорит, что она принадлежала к сословию купцов или хлебопашцев, между которыми московское право XVI в. не делает различия.[50] «Illi vivunt sua negotiatione», говорит о Строгановых неизвестный автор «Historia Siberiae» (1681 г.). Строгановы не были ни боярами, ни служилыми людьми. Но на огромных пространствах принадлежавших им земель пользовались исключительными льготами. Им принадлежало право суда над местными жителями. Сами же они были подсудны лишь одному царю. Они строили города и крепости, хотя и испрашивали разрешение государя для каждой постройки, держали войско и лили пушки, воевали с сибирскими князьями и торговали беспошлинно с азиатскими племенами. Это были купцы и хлебопашцы особого рода, хотя в Уложении царя Алексея Михайловича они и приравнивались к гостям – первостатейным купцам, но они только приравниваются к ним, а не смешиваются с ними. В главе о взысканиях за некоторые оскорбления упоминается одна и та же пошлина в применении к гостям и к Строгановым, названным по имени. Можно утверждать, что семья эта составляла отдельную социальную группу.

В 1558 г. Григорий Аникеев Строганов просил у Ивана пожаловать ему 106 кв. верст земли, лежащей за Пермью по берегу Камы. Он хотел там выстроить крепость для защиты от татар, распахать землю, завести пастбища, устроить соляные варницы. Просьба его была удовлетворена. Царь пожаловал ему землю и освободил его от всяких налогов на 20 лет. Он оставлял за собой только право на серебряную, медную и оловянную руду, если она в том месте окажется. Это были обычные условия при такого рода подарках, на которые московские государи не скупились. Чего они не разрешали, так это была военная армия. Их политическая система не допускала в этом направлены никаких уступок.

Однако на границе с Сибирью по необходимости пришлось разрешить и это. Строганов построил крепость на реке Пискарке и назвал ее Конкором. В 1564 г. он просил царя построить другую крепость дальше на 20 верст на Орле. Это был Каргедан. В 1566 г. по просьбе этого сильного рода его городки и промыслы были включены в опричнину. А в 1568 г. значительно расширены. Растянутые владения Строгановых страдали от частых набегов черемисов, башкир и других диких соседних племен. Иван, ознакомившись с делом, разрешил колонизаторам вооружить необходимое количество остяков и казаков, чтобы отражать эти нападения. Преследуя нападающих, казаки скоро перешли за Урал, где начинается уже легендарная эпопея.

В это время появилось в Сибири татарское ханство, основанное, как полагают, родом Тайбугов, враждовавших с одним из правящих родов. Он отделился и стал покорять соседние земли остяков и башкир. Столица этого ханства называлась Сибирь, или Искер. С 1556 г. ханом там был Кучум – киргиз-кайсакского происхождения. Он свергнул с престола Ядигера, прежнего данника Ивана. Успехи Строганова встревожили его. Боясь потерять независимость, он отправил своего сына или племянника, царевича Магметкула, напасть на новые русские промыслы. Враждебные действия продолжались до 1582 г. и заставили Ивана еще больше расширить права братьев Строгановых, Григория и Якова. Им были пожалованы берега Тобола и его притоков за Уралом. Между 1574 и 1579 г. эти огромные владения перешли по наследству к третьему брату, Семену Аникееву, и к его двум племянникам, Максиму Яковлевичу и Никите Григорьевичу. Чтобы выйти из опасного положения, они прибегли к смелому средству. Донские казацкие станицы, как я уже указывал, служили убежищем для сброда со всей русской земли. Это были полувоины, полуразбойники, большею частью убежавшие от виселицы и не боявшиеся ни царя, ни Бога, ни черта. Отправленное на Дон предложение Строгановых поступить к ним на службу было полно заманчивых обещаний. В числе других оно привело на берега Камы и человека, который до сих пор слывет покорителем Сибири. Но он только случайно стал героем счастливейшего из тысячи эпизодов. Он стал одним из тех людей, которые своей грубой силой способствовали успехам цивилизации, утвердив на дальнем азиатском Востоке московское владычество.