Прибавление

Сии примечания писаны мною там, где учинены испытания, внесенные в журнал мой. По прибытии нашем после в Кантон обрадовался я не мало, нашед путешествие Капитана Бротона, которое издано во время нашего отсутствия. Из оного всякой усмотреть может, что предложения мои о соединении Сахалина с Татариею совершенно подтверждаются. Капитан Бротон, имевший малое судно, которое ходило не глубже 9 ти футов, простер свое плавание с южной стороны к северу между Сахалином и Татариею 8 мью милями далее Лаперуза, где глубина была две сажени, и нашел, что канал оканчивался заливом, вдающимся в землю на три или на четыре мили. Он приказал объехать залив сей на гребном судне и удостоверился, что оной окружается повсюду низменными, песчаными берегами, так что нигде не оказалось ни малейших признаков к проходу.

Итак здесь-то открыт им предел великого залива Татарии. Но если бы, не взирая и на сие, скрылся от усмотрительного Бротона и внимательного помощника его Чапмана, которому препоручил он изведать залив сей, где либо узкой канал; в таком случае неминуемо приметили бы они течение. Но Бротон говорит ясно, что совершенное спокойствие водной поверхности в сем месте, служило для него доказательством, что берег нигде не прерывается, следовательно и пространство воды, существующее между Сахалином и Татариею есть не иное что, как обширный залив. В испытании тяжести воды морской не настоит при сем никакой надобности.

Итак теперь доказано совершенно, что Сахалин соединяется с Татариею низменным песчаным перешейком, и есть полуостров, а не остров. Почему справедливость и требует означаемый на картах со времени Лаперузова путешествия пролив Татарии, изображать и называть заливом оной, хотя весьма вероятно, что Сахалин был некогда, а может еще в недавния времена, островом, как представляет-ся оный и на Китайских картах, но что наносные пески реки Амура соединили его с матерой землею.