Выход войск Союзников к Рейну
В своей книге «Вторая мировая война» английский военный историк Фуллер пишет: «Если бы война велась разумно, то поражение Рундштедта в Арденнах немедленно привело бы к окончанию военных действий. Однако вследствие требования „безоговорочной капитуляции“ война была какой угодно, только не разумной. Следуя этому идиотскому лозунгу, западные союзные державы не могли ставить никаких других, даже самых суровых условий. И вот случилось, что Гитлеру, подобно Самсону, оставалось обрушить все здание Центральной Европы на себя, на свой народ и на своих врагов. Окончательно проиграв войну, он стремился теперь к политическому хаосу. Благодаря требованию „безоговорочной капитуляции“ он добился своей цели.
Действительно, война перестала быть стратегической проблемой. Борьба перешла в чисто политическую сферу и велась уже не между вооруженными силами, а между двумя политическими системами: системой западных держав, с одной стороны, и Россией – с другой. Решался вопрос, какая система будет господствовать в Восточной и Центральной Европе.
Так как русские в конце января стояли уже под Будапештом и на Одере, Восточная Европа была политически потеряна для демократии. А так как ничто уже не могло помешать русским занять Вену, имелась только одна возможность: спасти то, что еще оставалось от Центральной Европы. Эта возможность заключалась в захвате Берлина американцами и англичанами раньше своего восточного союзника. Однако Эйзенхауэр в такой критический момент действовал чересчур осторожно. Для него речь шла еще о решении стратегической проблемы – победе над Германией, в то время как в действительности решалась проблема политическая – овладения Берлином. С точки зрения западных союзных держав выиграть войну стратегически и проиграть ее политически означало бы, что война велась напрасно. Эйзенхауэр или те, чье поручение он выполнял, не потрудились этого понять.
После провала немецкого наступления в Арденнах Эйзенхауэр тщательно разработал план дальнейшего ведения войны. На первом этапе предстояло уничтожить немецкие войска западнее Рейна, на втором – захватить плацдарм на восточном берегу Рейна, на третьем, сначала взяв в клещи Рур, парализовать его, затем протянуть руку русским в северной Германии и одновременно овладеть Южной Германией. В январе Эйзенхауэр имел 70 дивизий, из которых некоторые значительно пострадали во время сражения в Арденнах. Для решительного наступления с форсированием Рейна Эйзенхауэр считал себя слишком слабым, пока немцы оборонялись на сильно укрепленных позициях между Мозелем и Рейном, с которых они, по его мнению, и впредь могли наносить удары во фланг союзным войскам. Эйзенхауэр считал, что, лишь разгромив все немецкие соединения западнее Рейна, можно обеспечить форсирование этой водной преграды. К этому времени численность войск союзников должна была возрасти до 85 дивизий.
Немецкие войска на Западе после переброски части сил на Восток насчитывали номинально 65 пехотных и 8 танковых дивизий, однако фактически их численность не превышала одной трети численности войск противника. Подвоз боеприпасов н техники непрерывно сокращался. Влияние колоссального превосходства противника в воздухе на наземные бои вообще не поддавалось никакому цифровому выражению. Гитлер, желавший теперь лишь продолжения войны любой ценой, по существу лишь содействовал осуществлению плана Эйзенхауэра уничтожить главные силы немецких войск еще на западном берегу Рейна. Немецкие армии должны были продолжать борьбу за каждую пядь земли, то есть, иными словами, оставаться на тех многочисленных выступах, которые возникли в результате предшествующих боев. Это означало, что немецкие войска будут удерживать крупный плацдарм в районе Кольмара и не смогут отойти в Южной Голландии с Нижнего Рейна на гораздо более короткую линию: южный берег залива Зёйдер-Зе, Арнем. Когда войска западных союзных держав восточнее Ахена вышли к реке Рур, охват выступа фронта между Триром и Рурмондом поневоле напрашивался сам собой. Участок Западного вала между Рейном и Мозелем также должен был попасть под серьезнейшую угрозу, если бы противнику удалось прорваться между Рейном и Пфальцским лесом.
После того как в связи с окончанием Арденнского наступления с Западного фронта были отведены основные силы 6-й танковой армии СС, здесь оставалось еще семь немецких армий. Группа армий «Г» состояла из 19-й армии, оборонявшей Верхний Рейн и район Кольмара, и 1-й армии, прикрывавшей пространство между Рейном и Мозелем. Между Мозелем и Маасом на рубеже Трир, Рурмонд занимали оборону 7-я полевая, 5-я танковая и 15-я полевая армии, входившие в группу армий «Б». Линия фронта в этом районе проходила так же, как и перед началом Арденнского наступления. В составе вновь образованной группы армий «X», командование которой принял генерал-полковник Бласковиц, находились 1-я парашютно-десантная армия на Маасе и 25-я армия на Нижнем Рейне.
20 января французы перешли в наступление в Эльзасе, чтобы, наконец, выяснить здесь обстановку и ликвидировать кольмарский плацдарм. Перед ними стояла задача ударом с юга овладеть Кольмаром и одновременно атаковать плацдарм с севера. Однако из-за упорного сопротивления 19-й армии это им не удалось. Лишь когда их усилили американским корпусом в составе четырех дивизий и он начал наступление на Кольмар с северо-запада, стал намечаться успех операции, 3-го февраля Кольмар был взят, а плацдарм расчленен на отдельные части. После упорных боев немецкие войска в этом районе были ликвидированы. К 9 февраля союзники вышли к Рейну на всем участке от Базеля до Страсбурга.
К моменту завершения этой операции группа армий Монтгомери закончила перегруппировку с целью наступления по сходящимся направлениям против оборонявшихся между Маасом и Рейном немецких войск.
План Монтгомери состоял в том, чтобы подчиненной ему 9-й американской армией нанести удар севернее Дюрена через реку Рур, ограничиться обороной на фронте 2-й армии между Рурмондом и Геннепом, а 1-й канадской армией, усиленной армейским корпусом, осуществить прорыв в юго-восточном направлении, предприняв наступление на узком участке между Маасом и Рейном южнее Неймегена. Обе фланговые армии должны были встретиться в районе между Крефельдом и Гельдерном, разгромить зажатые между Маасом и Рейном силы 15-й и 1-й парашютно-десантной армий и овладеть левым берегом Рейна от устья реки Эрфт до Эммериха. Наводка мостов для последующего форсирования Рейна была предусмотрена в районах Рейнберга, Ксантена и Рееса. Эйзенхауэр обещал Монтгомери в целях обеспечения южного фланга 21-й группы армий, что 1-я американская армия одновременно перейдет в наступление и форсирует реку Рур в районе Дюрена. Все наступательные действия должны были начаться 8 февраля, поскольку быстрее произвести перегруппировку после сражения в Арденнах не представлялось возможным. Особенно много времени и усилий требовалось для сосредоточения сильной канадской армии на узком участке между Маасом и Рейном, так как сюда подходили из Южной Голландии всего две шоссейные дороги. К тому же для обеспечения внезапности сосредоточение должно было производиться с большой осторожностью и основательной маскировкой. Это англичанам вполне удалось.
Вообще говоря, следовало ожидать перехода союзников в новое наступление. Их декабрьское наступление с целью выйти к Руру и форсировать его, приостановленное в связи со сражением в Арденнах, уже тогда показало, что союзники связывают свои намерения именно с данным районом. Правда, немецкое командование считало более вероятным, что англичане скорее нанесут удар через Маас, примерно севернее или южнее Венло, чем начнут наступление в узком и отдаленном районе Неймегена. Поэтому слабые немецкие резервы располагались больше к югу. Несмотря на это, за истекшие месяцы на северном фланге 1-й парашютно-десантной армии, как и на всем остальном фронте, было много сделано для того, чтобы усилить позиции. Западная опушка леса Рейхсвальд и примыкающие к ней участки фронта до Рейна и Мааса тщательно оборудовались. За линией фронта, пересекая лес Рейхсвальд, проходил крайний северный участок Западного вала, долговременные оборонительные сооружения которого были связаны системой укреплений полевого типа. Еще одна позиция оборудовалась между Реесом и Гельдерном. Но поскольку наступления союзников на этом участке не ожидалось, плотность войск на первой позиции была невелика.
Весьма существенную помощь оказала немцам погода. В январе обильно шел снег, а в начале февраля наступила оттепель. Масс и Рейн сначала широко разлились, и когда вода спала, низко лежащая местность еще долго оставалась топкой. Поэтому продвижение танков и тяжелого транспорта весьма осложнилось, а местами вообще было невозможно. Движение в тылу канадских войск как до, так и во время наступления было существенно затруднено. На многих участках между лесом Рейхсвальд и Рейном могли передвигаться лишь танки-амфибии.
Начатое согласно приказу 8 февраля наступление протекало не так быстро и гладко, как ожидал Монтгомери. Причина заключалась частично в неожиданно трудных условиях местности, а кроме того, и в том, что 9-я американская армия, правда, не по своей вине, смогла начать наступление лишь значительно позже намеченного времени. В течение двух недель канадской армии пришлось одной нести всю тяжесть борьбы.
7 февраля авиация нанесла сильные удары по переправам через Рейн, особенно по мосту в районе Везеля и по паромным переправам, которые использовались для подвоза, а также по расположенным непосредственно за линией фронта участкам. На следующее утро после пятичасовой артиллерийской подготовки англичане начали наступление. Десять глубоко эшелонированных дивизий, из которых четыре находились в первом эшелоне, наступали против оборонявшейся здесь одной-единственной немецкой дивизии. Эта дивизия понесла тяжелые потери уже в ходе артиллерийской подготовки и не могла воспрепятствовать вклинению противника в ее оборону на ряде участков, хотя оказывала ожесточенное сопротивление, особенно на западной опушке леса Рейхсвальд. Многочисленные минные поля, усиливавшаяся распутица на дорогах, залитых водой на протяжении многих километров, наряду с упорным сопротивлением немецких войск не дали англичанам и канадцам возможности беспрепятственно продвигаться. Благодаря этому прибытие через несколько дней первых парашютных частей оказалось все же своевременным, чтобы навязать противнику чрезвычайно трудные бои за лес Рейхсвальд. Эти бои закончились лишь 13 февраля, когда канадцы овладели Клеве и вышли в тыл немецкой обороны в Рейхсвальде. Южнее этого лесного массива немецкие соединения отразили все попытки прорыва противника вдоль шоссе Геннеп-Гох, настоятельно необходимого канадской армии для развития наступления.
Напрасно Монтгомери ждал со дня на день отвлекающего удара на юге. Во время подготовки 9-й американской армии к наступлению немцы открыли Урфтскую плотину. Уровень воды в реке Рур перед фронтом 1 -и и 9-й американских армий поднялся настолько, что им пришлось отложить наступление и ждать, пока вода не спадет. Поэтому немецкое командование смогло ввести все свои резервы на севере, так что 14 февраля канадской армии противостояли девять немецких дивизий, среди них две танковые и три парашютно-десантные.
Медленно, с большой настойчивостью продолжая наступление, пройдя Рейхсвальд и взяв Гох, канадская армия повернула на юго-восток и начала переправляться через Маас южнее Геннепа. Решающие успехи были достигнуты лишь тогда, когда 23 февраля обе американские армии смогли начать наступление с форсированием Рура, вода в котором к тому времени уже спала. Перед фронтом американцев оборонялись лишь несколько слабых дивизий 15-й немецкой армии. Все немецкие резервы были брошены на север. Поэтому наступление американцев сразу же начало успешно развиваться. К вечеру они во многих местах форсировали Рур и к 26 февраля создали довольно значительный плацдарм. Некоторое время их еще сдерживали три немецкие дивизии, снятые уже в довольно потрепанном состоянии с фронта 1-й парашютно-десантной армии, а затем наступила развязка. Ни на юге, ни на севере разрозненных сил немецких соединений не хватало, чтобы выдержать двойной натиск противника. 26 февраля 1-я парашютно-десантная армия была вновь атакована канадцами, которые, направив главный удар юго-восточнее Клеве, постепенно вбили в немецкую оборону танковый клин и 8 марта после крайне ожесточенных боев вышли в район южнее Ксантена. 9-я американская армия с большого плацдарма в районе Юлиха начала наступление на северо-запад и север, продвинулась своим правым флангом к Нёйссу и затем повернула главными силами на север. На Маасе американцы также продвинулись с юга через Рурмонд на Венло, англичане – с севера через Геннеп на Ведь, так что в начале марта обе армии на всем фронте наступления продвигались, нанося концентрические удары, и грозили отрезать путь к отступлению через реку расположенным на западном берегу Рейна немецким войскам. 3 марта передовые отряды канадцев и американцев соединились в районе Гельдерна.
Гитлер не разрешил своим войскам отойти с левого берега Рейна на том основании, что тогда транспорты с углем из Рура не смогут больше по реке Липпе выходить в канал Дортмунд-Эмс. Он приказал 1-й парашютно-десант-ной армии захватить плацдарм на участке Крефельд, Везель и во что бы то ни стало удержать его. Против отхода на восточный берег Рейна были приняты драконовские меры. Ни один солдат, ни одна машина или повозка, ни одно орудие не имели права без разрешения штаба армии переправляться через реку в тыл. Благодаря ходатайству генерал-полковника Бласковица удалось, наконец, смягчить этот бессмысленный приказ и получить разрешение переправлять через реку требующую ремонта боевую технику, непригодный к использованию транспорт, раненых и больных.
Но никакие, даже самые строгие приказы не могли воспрепятствовать все большему сужению кольца окружения вокруг парашютно-десантной армии, к которой теперь добавились отброшенные обратно на север остатки 15-й армии. К 5 марта американцы овладели западным берегом Рейна от Нёйсса до Орсоя и стали теснить немецкие войска в направлении на Везель. На севере десантники-парашютисты с отчаянным упорством до 8 марта удерживали Ксантен и прикрывали последнюю оставшуюся у немцев переправу через Рейн в районе Везеля. На следующий день остатки девяти дивизий были зажаты на небольшом предмостном укреплении у моста через Рейн. В ночь на 10 марта они перешли на восточный берег и взорвали за собой мост. «Ни разу в ходе всей войны, – говорил Монтгомери, вспоминая эти бои, ставшие известными как „рейхсвальдские“, – части противника не оказывали столь ожесточенного сопротивления, как парашютисты-десантники в битве за Рейнскую область».
Для немецкой армии эта самоотверженность, как бы она высоко ни расценивалась с точки зрения достоинств немецкого солдата, не принесла ровно никакой пользы. Решение Гитлера вести эти бои до последней возможности как раз отвечало намерениям Эйзенхауэра разгромить западнее Рейна возможно более крупные силы немцев. К такому же результату привели и действия, начатые тем временем 12-й американской группой армий. Если на севере бои велись лишь за возможность продлить еще на несколько дней транспортировку рурского угля по Рейну, то на юге объектом, за который немецким армиям пришлось вести борьбу до полного своего уничтожения, были Саар-ские рудники.
Началом охвата немецких укреплений южнее Мозеля, оборонявшихся 1-й армией на рубеже реки Саар и в северной части Эльзаса, явились действия 12-й американской группы армий. Они начались еще во время наступления группы армий Монтгомери и закончились одновременно с ним, то есть 10 марта. В дальнейшем 12-я американская группа армий под командованием Брэдли сохраняла в своем составе 1-ю и 3-ю армии. В то время как 1-я армия, фронт которой раньше простирался до Мозеля, была теперь сосредоточена на участке по обе стороны Урфтской плотины, 3-я армия Паттона располагалась после Арденнского наступления вдоль люксембургской границы на рубеже рек Мозель и Ур, имея перед собой 7-ю полевую и 5-ю танковую армии немцев. Эйзенхауэр приказал войскам группы сковывать немецкие армии непрерывными атаками, оттесняя их на восток. Лишь в ходе операции Монтгомери примерно 10 февраля должно было начаться наступление по всему Рейнскому фронту, постепенно захватывая участок за участком с севера на юг.
1– я американская армия по-прежнему была прикована к Урфтской плотине. Ее авиация тщетно пыталась разрушить мощные бетонные дамбы, которым не страшны были никакие бомбардировки, и лишить немцев возможности регулировать уровень воды в реке Рур по их собственному усмотрению. Наземные атаки обеспечивали лишь медленное продвижение. Только 10 февраля последние сооружения плотины были заняты американцами. Однако в самый последний момент немцы успели внезапно открыть шлюзы. В результате река Рур вышла из берегов, что задержало не только наступление 9-й армии. но и 1-й армии, которая должна была начать действовать одновременно с ней. Между тем 3-я американская армия оттеснила немецкие армии с реки Ур за реку Килль. Эти бои еще не закончились, когда 9-я и 1-я армии 23 февраля перешли в наступление, которое обеспечило взаимодействие 9-й армии с войсками Монтгомери, осуществлявшими удар из района Неймегена. 1-я армия в составе трех армейских корпусов уплотнила боевые порядки своих соединений на северном фланге, расположив здесь значительные силы на узком участке в целях подготовки прорыва с выходом на рубеж Эйскирхен, Кёльн. Американский план не ограничивался овладением Кёльна и выходом к Рейну в этом районе. 1-я армия получила, кроме того, задачу после осуществления прорыва нанести удар крупными силами в юго-восточном направлении и во взаимодействии с 3-й армией опрокинуть весь немецкий фронт вплоть до реки Мозель.
Немцам лишь временно удалось задержать массированное наступление 1-й американской армии на реке Эрфт. Брошенные в бой немецкие танковые соединения были разгромлены американской авиацией. Тем самым провалилась последняя попытка локализовать прорыв американцев, и северный фланг американцев стал быстро продвигаться на Кёльн. Предполагавшаяся длительная борьба за город, для ведения которой американцы предусмотрительно подготовили крупные силы, так и не завязалась, ибо для обороны города были выделены лишь незначительные силы немецких сухопутных войск. Все остатки разбитых армий, на этом и других участках отступившие до Рейна, пришлось немедленно отвести за реку, чтобы хоть в какой-то мере обеспечить ее оборону. От немногочисленных отрядов фольксштурма, использовавшихся при обороне города, многого ожидать не приходилось. Уж очень сильным было стремление значительной части жителей, которые перенесли столько страданий во время непрерывных бомбардировок, не допустить дальнейшего разрушения и без того до неузнаваемости изуродованного города. Это был уже не первый случай, когда выкидывался белый флаг.
В то время как северный фланг 1-й американской армии к 7 марта преодолел последнее сопротивление в Кёльне, центр и южный фланг армии, повернув на юго-восток, быстро продвигались на Бонн и Бад-Годесберг. На крайнем правом фланге армии наступала на Ремаген 9-я американская бронетанковая дивизия. Когда ее передовые части преодолели последнюю гряду высот, закрывавшую Рейн, они увидели перед собой неповрежденный мост. Быстро приняв решение, танкисты двинулись к мосту, вынудили уйти в укрытие немецких саперов, успевших с помощью недостаточно сильного заряда лишь повредить один из быков, перерезали подготовленный для подрыва кабель и вышли по мосту на другой берег. Вообще говоря, можно удивляться, что такой внезапный маневр удался войскам Эйзенхауэра лишь на этом участке, а все остальные многочисленные мосты немцам удалось в самый последний момент взорвать. Немецкие саперные группы и командовавшие ими офицеры должны были решать явно нелегкую задачу. В интересах переброски возможно большего количества живой силы и техники мосты через Рейн необходимо было взрывать лишь в последнюю минуту. Но и подрывные заряды приходилось помещать как можно позже, чтобы они не детонировали преждевременно из-за непрерывных разрывов бомб противника. В районе Ремагена немецкие саперы-ландштурмовцы именно во время этих действий подверглись внезапному нападению танков противника и вынуждены были уйти в укрытие. Несмотря на всевозможные предупредительные меры, это была одна из тех неувязок, с которыми всегда приходится считаться на войне, а в подобной хаотической обстановке – больше чем когда бы то ни было. К несчастью, такая неувязка произошла с одним из рейнских мостов.
Это событие произвело в лагере обоих противников эффект разорвавшейся бомбы. Американский командующий армией, которому было еще не ясно, входил ли несомненно предстоящий на этом участке бой в расчеты высшего командования, запросил Эйзенхауэра, как действовать дальше. В ответ он немедленно получил приказ ввести несколько дивизий в направлении на Ремаген и любыми средствами удерживать и расширять захваченный между тем небольшой плацдарм.
Катастрофическое положение немцев усугубилось еще тем, что нигде под рукой не было достаточных сил, чтобы, предприняв контратаку, отбросить американцев за реку. Прошло много драгоценных часов, прежде чем к плацдарму подошло первое сильное немецкое соединение – 11 -я танковая дивизия, только что переправившаяся через Рейн у Кёльна. За это время американцы успели уже настолько закрепиться, что все попытки ликвидировать плацдарм провалились. Не большим успехом увенчались и предпринятые в последующие решающие дни попытки разрушить мост дальнобойной артиллерией и налетами авиации. Когда в результате всего этого 17 марта поврежденный бык рухнул, увлекая за собой полотно моста, американцы уже навели через Рейн временный мост.
Ярость Гитлера по поводу потери моста не знала границ. Все, на кого только можно было возложить хоть какую-нибудь ответственность за опоздание с подрывом или за непринятие немедленных решительных контрмер против захвата противником плацдарма, предстали перед специально для этой цели назначенным военно-полевым судом под председательством некоего генерала Хюбнера, обладавшего неограниченными полномочиями. Этот суд предназначался исключительно для утоления жажды мести Гитлера, причем исключалось всякое упорядоченное, соответствующее законоположению разбирательство, и многие офицеры были приговорены к расстрелу за якобы проявленные перед лицом противника бездействие и трусость.
Когда в начале марта 1-я американская армия, успешно развивая наступление, форсировала реку Эрфт, настал тот момент, когда и 3-я армия должна была нанести удар на Рейне. К этому времени 3-я армия оттеснила противника за реку Килль. 3 марта она овладела Триром и создала плацдармы на противоположном берегу реки Килль, а затем, создав две ударные танковые группы, приступила к прорыву. Стремительно продвигаясь, она 9 марта достигла Андернаха, где соединилась с войсками левого фланга 1-й американской армии, и вышла на следующий день в районе севернее Кобленца. Из соединений 5-й танковой армии переправиться через Рейн смогли лишь жалкие остатки. Уцелевшие части 7-й немецкой армии отошли за реку Мозель между Кобленцом и Триром и попытались создать здесь новый оборонительный рубеж для прикрытия с тыла 1-й немецкой армии.
Американцы и англичане вышли теперь к Рейну на участке от Эммериха до района севернее Кобленца и захватили первый плацдарм в районе Ремагена. На левом берегу теперь оставалась южнее Мозеля лишь 1-я армия, северный фланг которой на участке Трир, Кобленц был разорван и не мог достаточно надежно прикрываться 7-й армией.
Этой обстановки и добивался Эйзенхауэр, чтобы начать наступление обеими своими американскими группами армий против последнего немецкого бастиона западнее Рейна. Для возможно большего усиления 7-й американской армии, которая должна была нанести удар с юга, французской армии было приказано после ликвидации кольмарского плацдарма немцев занять позиции вдоль Рейна на участке Базель, Бишвиллер восточнее Агно. Кроме того, 7-я армия была еще усилена несколькими дивизиями, вновь прибывшими из Соединенных Штатов. Таким образом, для наступления армия имела в своем распоряжении 15 дивизий. С середины февраля ее войска сковывали войска немцев постоянными атаками в Саарской области, справедливо полагая, что немцы будут защищать ее всеми силами. Это чрезмерное скопление немецких частей в юго-восточном углу большого выступа линии фронта как нельзя лучше благоприятствовало планам американцев. Упорные бои на подступах к Западному валу в районе Форбака, а позднее в районе Саарбрюккена не дали 7-й американской армии возможность далеко продвинуться вперед, однако цель, которую американцы ставили перед собой – сковать здесь крупные силы немецких войск, – была полностью достигнута. Когда затем 3-я американская армия в марте прорвалась на Кобленц и повернула к Мозелю, 1-й немецкой армии пришлось снять с фронта значительные силы, чтобы обеспечить 7-й армии создание новой обороны по Мозелю. Восточнее Саарской области она еще удерживала перед Западным валом рубеж Битш, Агно, достигнутый ею после успешного контрудара в начале января. За этими выдвинутыми позициями армия оборудовала несколько промежуточных рубежей, на самом же Западном вале были расположены немногочисленные армейские подразделения и отряды фольксштурма. Командованию было ясно, что дальнейшая оборона Саарской области должна поставить армию в отчаянное положение, если только американцам удастся форсировать в тылу немцев реку Мозель и ворваться в Западный вал с юга. Поэтому необходимо было срочно эвакуировать весь почти двухсоткилометровый выступ, для обороны которого, конечно, не хватило бы тринадцати слабых дивизий, фактически по своей численности не составлявших и половины этого количества. Рундштедт и Модель неустанно докладывали Гитлеру о необходимости своевременно принять это неизбежное решение и спасти пока еще не разбитые соединения. Ввиду того что за последнее время Рундштедт все сильнее показывал свое несогласие с решениями Гитлера и даже позволял себе открыто их критиковать, 10 марта он был заменен фельдмаршалом Кессельрингом. Командующий попавшей в опасное положение армией, со своей стороны, 12 марта еще раз категорически потребовал либо выделить в его распоряжение еще несколько дивизий и существенно усилить оборону 7-й армии по реке Мозель, либо разрешить его войскам своевременно и постепенно отойти к Реину. Как и следовало ожидать, армии было приказано оставаться на прежних позициях. Гитлер, вероятно, считал, что главные силы 3-й американской армии скованы боями на ремагенском плацдарме, и поэтому сильно недооценивал грозившую 7-й, а вместе с тем и 1-й-армии опасность на Мозеле. Вообще же он с возмущением отвергал всякое сомнение в возможности удержать оставшимися немецкими силами Западный вал – «это чудо германской техники». На самом же деле силы немцев были столь малочисленны, что в лучшем случае лишь около половины долговременных укреплений могли быть кое-как заняты войсками. В случае наступления противника гарнизоны этих укреплений должны были дать себя окружить. Если бы этот приказ был выполнен буквально, это означало бы расчленение армии на отдельные группы и оставление их в укреплениях Западного вала на неопределенное время. Неблагоразумие приказов, игнорировавших действительное положение вещей, дошло до предела.
Когда американцы 15 марта перешли в наступление, участь обеих немецких армий, прикованных к своим позициям, была предрешена. Паттон подготовил для этого наступления три ударные группы. Еще в начале марта южнее Трира был образован большой плацдарм, в борьбе против которого 1-я немецкая армия использовала свои последние резервы и понесла большие потери. С этого плацдарма самая западная ударная группа должна была начать продвижение на юг и юго-запад с тем, чтобы отрезать группировку, оборонявшую Саар между Мерцигом и Саарбрюккеном. Двум другим ударным группам, одна из которых заняла исходное положение для наступления в районе Целль, Кохем, а другая – непосредственно севернее Кобленца, предстояло форсировать Мозель, прорвать фронт, занятый слабыми силами 7-и немецкой армии, а затем вместе с 7-й американской армией, наступавшей с юга между Репном и Саарбрюккеном, осуществить уничтожение всех расположенных между Мозелем и Рейном немецких сил.
Когда американцы начали наступление на юге, 1-я немецкая армия намеренно, без особого сопротивления оставила позиции предполья перед Западным валом в районах Битша и Агно, но зато смогла удержать лежащую за этим рубежом восточную часть Западного вала, так что здесь сохранялась возможность опереться на Рейн. Однако удар Паттона с форсированием Мозеля оказался настолько сокрушительным, что остановить его так нигде и не удалось. Прорвавшаяся в районе Трира ударная группировка частью сил продвинулась по восточному берегу реки Саар, вышла в тыл расположенным здесь укреплениям и одновременно крупными силами продвинулась через Хунсрюк до верхнего течения реки Наэ. Так как в то же время 7-я американская армия глубоко вклинилась в Западный вал между Саарбрюккеном и Цвейбрюккеном, весь выступ фронта между Цвейбрюккеном и Триром был срезан. Чередуя фронтальные прорывы с параллельным преследованием немецких войск, частично уже окруженных, а частично успевших в последний момент уйти на восток под прикрытием арьергардов, наступавшие с запада американцы вышли к Санкт-Венделю и, продвинувшись 18 марта с северо-запада вплоть до реки Наэ, уже на следующий день достигли головными танковыми частями Кайзерслаутерна. В районе между Кайзерслаутерном и Санкт-Венделем в целом ряде мест немецкие войска были обойдены и уничтожены, так как их отвод на восток был предпринят слишком поздно. Остатки разбитых частей, которым удалось избежать котлов, были атакованы с севера прорвавшимися здесь еще глубже американцами, наносившими удар через Бад-Крёйцнах на Вормс. Одна из американских колонн быстро продвинулась на Бинген через взятый 17 марта Кобленц и отрезала отступление тем немецким частям, которые пытались прорваться к Рейну из мешка, образовавшегося между реками Мозель, Рейн и Наэ.
Когда под прикрытием самоотверженно сражавшихся арьергардов и еще удерживавшейся на юге в районе Виссамбура обороны по Западному валу поток разбитых частей, автоколонн и эвакуированного из Саарской области населения устремился к Рейку но немногим свободным еще дорогам, танки Паттона, ударив с севера по отступавшим остаткам войск, помешали их отходу я частично окружили. В то же время американская авиация, пользуясь совершенно безоблачной погодой, увеличивала общую панику и неразбериху непрерывными атаками. Дороги были забиты тысячами горящих машин. После того как таили Паттона достигли Людвигсхафена и 7-я американская армия продвинулась с юга, перерезав шоссе Пирмазен-Ландау, остался лишь узкий коридор, через который остатки разбитых немецких дивизий отступали к еще остававшимся в руках немцев предмостным укреплениям в районах Гермерсгейма и западнее Карлсруэ. К 25 марта им удалось уйти от окончательного разгрома на восточный берег Рейна. Паттон создал западнее Дармштадта еще один плацдарм, после чего американские армии вышли вплотную к Рейну и начали подготовку к предпоследнему акту великой драмы – форсированию Рейна
