Дела государственные

Читатель вправе спросить: каким все же государственным деятелем была императрица Анна Иоанновна? Ответ прост: да никаким! Совершенный нуль! Для того чтобы на пространном докладе или челобитной нацарапать: «Быть по сему». «Отдать ему» или «Опробуеэтца» (вариант: «Апроуэтца»), много ума не требовалось. Анна постоянно демонстрировала откровенное нежелание заниматься государственными делами, особенно в дни, когда она отдыхала. А отдыхала она почти непрерывно. Императрица часто делала выговор своим министрам за то, что они вынуждали ее что-то решать, особенно по делам, которые назывались мелкими или малыми. Так, в 1735 году Анна предупреждала членов Кабинета министров, что «о малых делах Нас трудить не надлежало».

Нельзя сказать, что императрица полностью устранилась от государственных дел. Но она предпочитала скорее слушать доклады, чем самой сидеть над бумагами. Особенно часто ей докладывали два министра — А.И. Остерман и А.П. Волынский. И уже по совету и рассуждению с Бироном Анна выносила решение. Для приведения в действие всей огромной государственной машины нужна была краткая резолюция или одобрительный кивок. Да и это порой для Анны бывало трудно. Артемий Волынский, вернувшись из дворца, с раздражением говорил приятелям: «Государыня у нас дура, резолюции [от нее] не добьешься!»

Особую проблему для государыни представляли надоедливые просители-жалобщики. Годами гонимые и томимые канцеляриями и конторами, они ехали в Петербург с последней надеждой и терпеливо поджидали царицу у дворца, чтобы с воплем отчаяния упасть ей в ноги и протянуть слезами написанную жалобу на какую-нибудь несправедливость. Некоторые смельчаки ухитрялись прорваться под пули царицы в Петергоф или настигнуть Ее величество в Летнем саду на прогулке и там подать челобитную. Но мало кому это удавалось — почти всех жалобщиков вылавливала стража. В 1736 году в Тайной канцелярии рассматривалось дело одного доносчика, который, вывалившись из кустов в Летнем саду, своими воплями и видом до смерти перепугал императрицу. Несчастного уволокли в тюрьму. Известен и случай с просительницей, которая сумела улучить момент и подать царице свою челобитную о задержанном жалованье ее мужа. Анна сурово отчитала просительницу: «Ведаешь ли ты, что мне бить челом запрещено?» — и потом велела вывести бедную дворянку на площадь и выпороть плетьми. Для науки другим, конечно.

В 1738 году Анна решила разом покончить с проблемой жалоб. Она распорядилась, чтобы Сенат собрал все жалобы и, «рассмотрев [их], решение учинить, как указы повелевают, чтоб бедным людям справедливость учинена была безволокитно и Ея императорское величество о таких своих обидах больше прошениями не утруждали». Так императрица стремилась разом установить порядок, справедливость и главное — покой! Думаю, что Анна приняла это решение самостоятельно, дошла своим умом.