Судебная реформа

Еще более длительным и трудным оказалось наступление Александра III на новые суды. Судебная реформа 1864 г. – самая последовательная из проведенных его отцом – пользовалась и наибольшей популярностью. «Могучий зародыш новой России» видел в суде присяжных Ф.И. Тютчев. «Трибуна наших новых правовых судов – решительная нравственная, школа нашего общества», – писал Ф.М. Достоевский.

Надо ли говорить, что независимый от правительства, гласный, состязательный суд присяжных заседателей, избиравшихся из всех сословий, был особо ненавистен правоверным сторонникам неограниченной монархии. Катков еще в 70-е годы начал разъяснять, насколько опасна эта «судебная Республика» в самодержавном государстве. При Александре III он это делал с особой резкостью и безудержностью, настаивая, что власть, «не отрекаясь от самой себя», не может оставлять народ на произвол судебных корпораций, «действующих самоуправно и бесконтрольно и не чувствуя никакой зависимости от высшей государственна власти».

Вторил этому и «Гражданин» В.П. Мещерского, повторявший, что верховная власть, терпящая независимый от нее суд присяжных, «отдает все свои исторические, святые крепкие и здоровые прерогативы».

Александр III и сам был проникнут подобными настроениями. Желчь и раздражение, переходящие в ярость, изливаются в его письмах, где речь заходит о приговорах присяжных заседателей. Обращая внимание министра внутренних дел Д.А. Толстого на один из «образчиков безобразия наших судов», он со свойственной ему нескладностью, но вполне определенно выражает свое отношение к их независимости: «Правительство не должно, а преступно оставлять подобные безобразия безнаказанно».

Александр Александрович и не собирался оставлять суд таким, каким он был создан реформой 1864 г. Ощущая за новыми судебными установлениями серьезную общественную поддержку, император отказывается от фронтального на них натиска. Он постепенно, но неуклонно ограничивает функции суда присяжных, изымая из его ведения ряд делопроизводств. Столь неудобные для власти принципы независимости, гласности, несменяемости суда ущемляются не разом, а в продуманной очередности. Выдающийся судебный деятель А.Ф. Кони называл эту политику «членовредительством» судебной реформы.

Министр юстиции Д.Н. Набоков подготовил закон ( 1885 г.), по которому Высшее дисциплинарное присутствие из сенаторов получало право увольнять и перемещать судей по своему усмотрению. Однако он обставил это право столь многочисленными оговорками, что практического значения мера не имела.

Сменивший Набокова в ноябре 1885 г. А.Н. Манасеин менее стойко выдерживал давление реакционных сил. При нем в судебные уставы были внесены серьезные изменения. Принцип гласности ограничивался введением закрытого судопроизводства «там, где оно целесообразно» ( 1887 г.). Был повышен имущественный и образовательный ценз для присяжных, что было прямо направлено против демократизации их состава. Из ведомства суда присяжных изымалась значительная категория дел, в том числе и о сопротивлении властям ( 1889 г.).

Все эти «поправки» к судебной реформе были введены, по сути, волеизъявлением Александра III – в Государственном совете они большинства голосов не получили. Царь неизменно присоединялся к мнению меньшинства, возглавляемого К.П. Победоносцевым – ярым врагом судебной реформы. Среди этого меньшинства, как правило, оказывались великий князь Владимир Александрович, министр государственных имуществ М.Н. Островский, товарищ министра внутренних дел И.Н. Дурново, профессор И.А. Вышнеградский. Председатель Государственного совета великий князь Михаил Николаевич чаще занимал нейтральную позицию.

Незадолго до своей кончины в 1894 г. Александр III назначил на пост министра юстиции Н.В. Муравьева, который должен был наконец осуществить то, что не удалось его предшественникам. Муравьев по всем статьям подходил для проведения судебной контрреформы: сотрудник изданий Каткова, главный прокурор на политических процессах, он планировал полный пересмотр судебных уставов 1864 г. Но после смерти Александра III обстановка в стране быстро менялась, и план пришлось отложить. Новый суд, несмотря на серьезные удары, все же уцелел до 1917 г., когда был сметен революцией.

Вынужденный до поры терпеть действующие судебные установления, Александр III постоянно вмешивался в судопроизводство, предрешая или же изменяя приговоры по делам, которыми заинтересовался. Дела по политическим преступлениям император предпочитал отдавать военному суду, отличавшемуся быстротой следствия и тяжестью наказания. В мае 1885 г. Александр Александрович высочайше повелел записать в Военно-судебный устав, что в случае выяснения «уменьшающих вину обстоятельств» суд входит с ходатайством о смягчении наказания перед царем». Избегая беспокоить царя, военные суды стали обходиться без «смягчения».