Рабочее движение

Широко мыслившие правоверные монархисты, к числу которых относился полковник С.В. Зубатов, еще задолго до 1905 г. разглядели новую и невиданную раньше опасность – рабочее движение, которое постепенно разрасталось, охватывало новые районы, новые группы наемных тружеников. Имущественное и бытовое положение этой категории населения было чрезвычайно трудным. Рабочие, в отличие от крестьян, концентрировались компактными массами вокруг промышленных предприятий в крупных индустриальных центрах. Их проблемы и нужды мало кого интересовали, что делало их восприимчивыми к радикальной, в первую очередь к социалистической, агитации, исходившей от нарождавшихся радикальных группировок марксистского толка. Рабочая среда могла стать угрожающим «взрывным материалом». С целью предотвратить подобное развитие событий С.В. Зубатовым была предложена идея создания под контролем властей легальных союзов, выражающих и отстаивающих интересы рабочих.

Замысел базировался на убеждении, что русский царь находился вне партий, был главой всего русского народа, а не какой-то отдельной его части. Поэтому беды рабочих не могли оставаться безразличны властям, монархом поставленным. Министерство внутренних дел и его глава в 1899–1902 гг. Д.С. Сипягин выступали в известном смысле антиподом Министерства финансов, возглавляемого С.Ю. Витте, питавшим преувеличенное расположение к промышленникам. Идею создания под патронажем власти рабочих союзов и самого С.В. Зубатова поддержал дядя Николая II, московский генерал-губернатор великий князь Сергей Александрович. Брату, великому князю Павлу Александровичу, он писал 6 февраля 1902 г.: «Сегодня у меня были приятные минуты: я принимал депутацию рабочих со всех механических заводов и мастерских Москвы, которым я устроил и провел устав общества самопомощи. Дело очень интересное, серьезное, даже скажу опасное – обоюдоострое, но, по моему крайнему разумению, необходимое по теперешним временам».

Власть не могла оставаться в стороне конфликта между рабочими и хозяевами и должна была стать бесстрастным арбитром в их спорах, дать рабочему люду надежду и поддержку против «акул капитализма» и «хищников наживы». Подобный социальный романтизм способствовал возникновению и гапоновской организации в Петербурге, устав которой был утвержден 15 февраля 1904 г. К концу года она уже имела 17 отделений (отделов) во всех рабочих районах столицы. Задача общества состояла в том, чтобы способствовать трезвому и разумному времяпрепровождению, укреплению русского самосознания, правовому просвещению. Члены организации платили небольшие взносы, имели возможность пользоваться бесплатной юридической консультацией, библиотекой, посещать лекции, концерты. Собирались рабочие в специальных помещениях, клубах или чайных, где и происходили встречи и беседы. Такие собрания посещала тысячи человек. И постоянно перед ними выступал Г. Гапон, страстно клеймивший хищников – хозяев, рисовавший проникновенные картины общественной несправедливости, что вызывало живой отклик у слушателей. «Батюшка» быстро прослыл радетелем за «народное дело». Вся эта деятельность протекала под контролем Департамента полиции, и из полицейских источников Гапон получал финансовые субсидии.