Разделы сайта

***

Реклама
  • Промышленная дверная ручка .


Последняя боярская попытка ограничить самодержавие

Пролог

У реформ Петра I была непростая судьба. Сразу же после смерти преобразователя дело его было поставлено под угрозу. Главным виновником тому был сам Петр, который своим законом о престолонаследии создал условия для новых смут, благодаря чему XVIII в. стал веком дворцовых переворотов.

Последняя боярская попытка ограничить самодержавие
Императрица Анна Иоанновна

Закон о престолонаследии появился незадолго до смерти Петра, в 1722 г. Непосредственными причинами его издания были семейные неурядицы в царской семье. Наследник престола и старший сын Петра, царевич Алексей, умер под пыткой в Петропавловской крепости 27 июня 1718 г. Младшие сыновья Петра от второго брака (с Екатериной), Петр и Павел, умерли в младенчестве. Остался внук Петр Алексеевич (сын царевича Алексея и принцессы вольфенбюттельской Софии Шарлотты), дочери Анна и Елизавета, а также племянницы (дочери умершего брата и соправителя Петра, Иоанна) Екатерина и Анна Иоанновны. При таком положении своей семьи Петр издал указ о порядке престолонаследия, которым отменялся прежний обычай наследования по семейному старшинству и устанавливался новый порядок: царствующий государь имеет право назначить своим наследником кого угодно и лишить престола назначенное лицо, если оно окажется недостойным. Этот закон Петра после его смерти не раз подвергал колебаниям русский престол, а сам Петр им так и не воспользовался. Он не успел назначить себе преемника, хотя думали, что косвенным образом Петр указал на свою жену Екатерину, которую в 1724 г. торжественно короновал в Москве.

В последние часы жизни Петра, в ночь на 28 января 1725 г., ввиду неминуемой кончины царя, во дворце заседали вельможи и «господа Сенат». Приходилось думать, кем заменить умиравшего императора. Естественно, выбор колебался между двумя претендентами —- императрицей Екатериной и малолетним Петром Алексеевичем. Мнения разделились. Новая знать во главе с Меншиковым, Ягужинским и Толстым стояли за Екатерину. В ее воцарении они видели залог того, что уцелеют установленный Петром порядок и их личное положение. Вельможи из числа старого боярства напротив были за Петра Алексеевича, в котором они видели представителя старых начал, каким являлся его отец, царевич Алексей. За внука Петра была и народная масса, правда, лишенная возможности подать свой голос. Зато на стороне Екатерины были гвардейские полки, которые по ее приказу явились ко дворцу. Вмешательство гвардии сильно повлияло на собрание. К утру все высказались в пользу Екатерины.

Так впервые гвардия выступила в качестве не только боевой, но и политической силы.

Екатерина I правила с помощью тех же людей и тех же учреждений, какие действовали при Петре. Сама она не имела достаточного образования и привычки к государственным делам. Полным распорядителем дел, всемогущим временщиком при ней оставался Меншиков. Но его крутое обхождение со старыми вельможами и постоянные столкновения с Сенатом уже в 1726 г. привели к раздору среди правящих лиц. Эта ссора привела к учреждению в феврале 1726 г. нового государственного органа — Верховного тайного совета, который был поставлен выше Сената, лишив последний его прежнего значения. У Сената был отнят генерал-прокурор; вместо титула «правительствующий» Сенат стал пользоваться титулом «высокий». Между верховной властью и Сенатом не стало прямого общения, и Сенат должен был повиноваться указам Верховного тайного совета. Тем самым Сенат сошел на степень коллегии и считался равным Военной, Иностранной и Морской коллегиям.

Верховный совет состоял из 6 членов: Меншикова, Апраксина, Головкина, Толстого, Дмитрия Михайловича Голицына и Остермана. Характер этого совета не был точно определен, в учредительном указе было только сказано, что Совет устроен «для государственных важных дел». Но, по собственному мнению Совета, круг его деятельности был широкий, и Совету присваивалось значение законодательного учреждения; предполагалось даже, что ни один указ не мог быть издан государыней без обсуждения Совета.

Учреждение Верховного совета было компромиссной мерой, направленной к тому, чтобы 1) избавить Меншикова, который был президентом Военной коллегии, от контроля Сената; 2) ограничить произвол самого Меншикова и 3) удовлетворить оскорбленное чувство старой знати, дав ей возможность достигнуть высокого государственного положения путем участия в Верховном совете. Виднейший представитель этой знати Д.М. Голицын (сторонник избрания Петра Алексеевича) был призван в Совет наряду с самыми влиятельными административными лицами империи из новых людей. Таким образом из столкновения временщика с другими вельможами родилось новое учреждение, помирившее обе враждебные стороны, т. е. родословных людей с неродословными.

Однако в основании этого более или менее случайного, «конъюнктурного» государственного органа лежала и некая собственно политическая идея. В последние годы царствования Петра в высшей бюрократии созрело мнение, что в новой административной системе допущен пробел: на место старой Думы не было поставлено соответствующего законодательного учреждения, ибо Сенату не было дано всех полномочий прежней Думы. Идею Верховного совета как законодательного учреждения особенно тщательно разрабатывал князь Д.М. Голицын. Благодаря ему Верховный совет в скором времени покусился и на формальное ограничение самодержавной власти.

Вступление на престол Анны Иоанновны. "Пункты"

Виной тому были опять же неурядицы с престолонаследием. Екатерина I внезапно скончалась 6 мая 1727 г. На престол вступил внук Петра I — Петр II Алексеевич, но и он скончался в ночь с 18 на 19 января 1730 г., не достигнув 15-ти лет. С его смертью пресеклась мужская линия дома Романовых, царствовавшая 118 лет.

Сейчас же в соседней зале собрался Верховный тайный совет, взяв на себя почин в деле замещения престола. В него входили двое князей Долгоруких, канцлер Головкин, князь Дмитрий Голицын и граф Остерман. Нашли так же нужным пригласить еще двоих Долгоруких и брата Д. Голицына. Совещание проходило бурно, "с немалыми разгласиями". Заявление князя Алексея Долгорукова о праве его дочери на престол (княжна Екатерина была помолвлена с покойным императором) и чье-то предложение о царице-бабке были отклонены как "непристойные". Одного за другим отвергли и дочь Петра I Елизавету, и герцога голштинского, мать которого была старшей сестрой Елизаветы (их черед придет много позднее), и других членов царствующего дома. К каждой кандидатуре подходили с пристрастием, стремились не допустить усиления соперничавших домов. Недавно пришедшее известие о смерти в далеком Березове опального Меншикова лишний раз напомнило всем о судьбе свергнутых фаворитов. Конец спорам, грозящим свести совещание к боярской склоке, положил шестидесятилетний князь Д.Голицын, — единственный из присутствующих преследовавший здесь собственно политические цели. Возвысив голос, он предложил остановиться на вдовствующей герцогине курляндской Анне, второй дочери царя Ивана, государыне, по словам Голицына, умной и сердечной, которой в Курляндии все довольны.

– Так, так! Нечего больше рассуждать, выбираем Анну, — зашумели верховники, смертельно уставшие от династических экскурсов. Зевая, они начали подниматься со своих мест, но следующая фраза Голицына заставила их снова опуститься в кресла.

– Воля ваша, кого изволите, только надобно и себе полегчить.

– Как это себе полегчить? — спросил Головкин.

– А так полегчить, чтоб воли себе прибавить, — ответил Голицын.

Боярские дрязги кончились, начиналась политика.

Голицын пояснил, что следует послать ее величеству пункты, которые обязали бы Анну, в благодарность за предложенный престол, в брак не вступать, преемника себе не назначать и править согласно с Верховным тайным советом "в восьми персонах".

«Пунктами» Голицын назвал письменные условия, призванные ограничить власть новой императрицы в пользу Верховного совета. Совет на тот момент состоял из четырех князей Долгоруких, двух Голицыных, канцлера Головкина и Остермана, сменившего опального Меншикова в роли временщика, заправлявшего всеми делами. Таким образом уже шестеро из восьми лиц принадлежали к старой знати. Значит, это был реванш родовитого боярства над новыми дельцами петровской эпохи. По мысли Д.М. Голицына, ограничение самодержавной власти было действеннейшим средством против фаворитизма, который он считал главным злом, мешавшим продвижению к высшим должностям достойных представителей старой аристократии.

«Пункты» были направлены к Анне Иоанновне в Курляндию на подпись. Условия сводились к следующему: 1) императрица должна была обещать не выходить замуж и не назначать себе наследника; 2) Верховный тайный совет содержать всегда в восьми персонах и без его согласия не начинать войны и не заключать мира, не налагать податей и не расходовать государственных доходов, не жаловать вотчин и не отнимать имения, не жаловать никого в придворные и генеральные чины; 3) гвардии и всем прочим войскам быть в ведении Верховного тайного совета, а не императрицы.

Предложение Голицына, возвращавшее Россию чуть ли не ко временам "семибоярщины", было сделано всего пять лет спустя после смерти Петра Великого!

Пункты под строжайшим секретом были посланы в Митаву вместе с письмом, извещавшим Анну об избрании ее императрицей. Анна на все условия легко согласилась и тотчас выехала в Москву, затребовав десять тысяч рублей на подъем.

В Москве тем временем зрел второй заговор. По труднообъяснимому в его положении и возрасте демократизму, почерпнутому, вероятно, частью из западноевропейских политических теорий, частью из полузабытых отечественных преданий о Земских соборах, Голицын желал, чтобы решение Верховного тайного совета непременно получило одобрение "всего отечества". Он полагал, видимо, что общество по своей природе больше склонно к республиканизму, чем к деспотии — заблуждение, не изжитое, впрочем, и в наши дни. Возможно, однако, и то, что Голицын слишком презирал это самое отечество, чтобы предполагать, что оно осмелится противиться воле могущественных верховников. Действительно, добиться согласия от Сената, Синода и генералитета было нетрудно.

Но к несчастью для верховников, Москва в те дни оказалась наводнена провинциальным дворянством, съехавшимся в первопрестольную по случаю объявленной на 19 января свадьбы Петра II с Екатериной Долгорукой и оставшимся отпевать скончавшегося императора. В этой среде замысел Голицына был встречен глухим ропотом. Каким-то непостижимым инстинктом эти полуграмотные дворянчики учуяли, что верховники хотят "вместо одного толпу государей сочинить". Современник событий, Артемий Волынский записал в те дни: «Боже сохрани, чтобы не сделалось вместо одного самодержавного государя десяти самовластных и сильных фамилий, так мы, шляхетство (дворянство), совсем пропадем». Духовенство и многие государственные люди тоже пришли в негодование на верховников. Когда высшим государственным чинам 2 февраля было объявлено содержание «пунктов» и письменное согласие Анны, общее настроение выразил чей-то сдавленный голос, раздавшийся откуда-то из середины раззолоченной толпы: «Не ведаю и весьма дивлюсь, отчего пришло на ум государыне так писать?»

"Отечество", к большому смущению Голицына, вопреки всем политическим теориям и преданиям явно склонялось к самодержавию.

Последняя боярская попытка ограничить самодержавие
Анна Иоанновна разрывает Кондиции

Подъезжавшая к Москве Анна охотно присоединилась к заговору против самой себя. В подмосковном селе Всесвятском она озадачила верховников, самолично назначив себя подполковником Преображенского полка и капитаном кавалергардов. Раздача ею из собственных рук водки гвардейцам вызвало всеобщий верноподданнический восторг. Офицеры кричали, что скорее согласятся быть рабами одного монарха, чем многих.

Верховники старались не падать духом, еще надеясь на подпись Анны под пунктами. Но когда 25 февраля в присутствии восьмисот сенаторов, генералов и дворян ей поднесли прошение о пересмотре проектов Верховного тайного совета в сторону приведения формы государственного правления с желанием народа, Анна на глазах у изумленных верховников покорно склонилась перед волей "всего отечества" и тут же подписала бумагу. Вслед за тем в зале поднялся невероятный шум, в котором громче других слышались возгласы гвардейских офицеров, что они не хотят, чтобы государыне предписывали законы: "Она должна быть самодержицею, как были первые государи!" На уговоры Анны прекратить беспорядок они повалились перед ней на колени:

– Прикажите, и мы принесем к вашим ногам головы ваших злодеев!

Заключительный акт заговора против честного слова императрицы разыгрался после обеденного стола, к которому были приглашены и верховники. Дворянство подало Анне вторичную просьбу принять самодержавство, на этот раз со 150 подписями.

– Как? — в притворном удивлении вскинула брови императрица. — Разве эти пункты были составлены не по желанию всего народа?

– Нет! — единогласно прозвучало в ответ.

– Так ты обманул меня, князь Василий Лукич, — с укоризной сказала Анна Долгорукому и у всех на глазах разорвала подписанные ею в Митаве пункты.

Офицеры кинулись целовать ей руки, а верховники стояли, не смея шелохнуться, иначе бы, по замечанию одного присутствовавшего при этой сцене иностранного посла, гвардия побросала их в окна.

Согласие формы государственного правления с волей "отечества" было восстановлено.

Это была последняя попытка конституционного ограничения власти со стороны старой русской аристократии — боярства, попытка с оглядкой на старомосковские политические традиции. Последующие попытки будут иметь уже всецело западный источник — западноевропейскую политическую философию и культуру — и проводиться в жизнь новым сословием — европеизированным дворянством.

Источник

***


Полный титул императрицы Анны Иоанновны
Всесветлейшая, Державнейшая Княгиня и Государыня, Государыня Анна, Императрица и Самодержица Всероссийская, Московская, Киевская, Владимирская, Новгородская, Царица Казанская, Царица Астраханская, Царица Сибирская, Государыня Псковская и Великая Княгиня Смоленская, Княгиня Эстляндская, Лифляндская, Корельская, Тверская, Югорская, Пермская, Вятская, Болгарская и иных; Государыня и Великая Княгиня Новагорода Низовския земли, Черниговская, Рязанская, Ростовская, Ярославская, Белоозерская, и всея Северныя страны Повелительница, и Государыня Иверския земли, Карталинских и Грузинских Царей, и Кабардинския земли, Черкасских и Горских Князей и иных наследная Государыня и Обладательница.


Просмотров: 3493 |    

Нашли ошибку в тексте? Выделите слово с ошибкой и нажмите Ctrl + Enter.

Другие новости по теме:

При использовании материалов сайта ссылка на arhiv-history.ru обязательна.